Матиас Кренер, CEO Fidor Bank

Матиас Кренер – CEO и основатель Fidor Bank, Германия. Он занимает эту должность с 2006 года, отвечает за связи с инвесторами, корпоративные коммуникации, стратегическое развитие и сообщества. Fidor – это интернет-банк, основной счет которого сочетает в себе элементы традиционного банковского счета с интернет-платежами и инновационными банковскими услугами. Fidor был первым банком, интегрировавшим платежный протокол Ripple, обеспечив своим клиентам возможность мгновенно переводить деньги в любой валюте, в любом количестве.

Как идут дела у Fidor Bank?

Мы открыли банк немногим более пяти лет назад. Глядя в прошлое, я понимаю, насколько трудно, но в то же время увлекательно это было. Просто поразительно, чего нам удалось добиться в области финансовых услуг за пять лет, – это вызывает огромное восхищение и стимулирует двигаться дальше.

Что касается 2014 года, думаю, это был поистине потрясающий период. Мы добились стремительного увеличения количества клиентов и роста пользовательской базы. Все наши ключевые показатели эффективности неуклонно повышаются и подтверждают тот факт, что клиентоцентричный банкинг – именно то, что нужно людям и чего они хотят. По сравнению с обычными цифровыми концепциями мы могли бы развиваться быстрее, но этого не происходило и не могло произойти, поскольку банк ограничен нормативными требованиями к капиталу, необходимому для поддержки такого роста. В общем, мы должны обеспечивать рентабельный рост, а это возможно только при наличии капитала. Безусловно, это не всегда легко, но в контексте показателей, выраженных двузначными числами, подобный подход вполне себя оправдывает.

На следующем этапе планируется дальнейшее расширение деятельности банка за рубежом. Недавно мы объявили, что намерены выступать в качестве банковского партнера, не знающего границ, поскольку все мы живем в условиях расширяющейся глобализации и, учитывая характер всемирной паутины, в среде без границ.

Впрочем, не имеет значения, где именно вы размещаете компанию, важно то, где вы увеличиваете масштаб ее деятельности. Мы должны постоянно отслеживать происходящие «метасобытия» и просто не имеем права их игнорировать. Речь идет о политических событиях, таких как кризис на Украине, экономических событиях, таких как непрекращающийся европейский кризис, и социальных событиях, таких как готовность людей принять инновации, основанные на цифровых технологиях.

Сейчас мы пытаемся предпринять первые шаги в этом направлении. Мы открыли общедоступную бета-версию в Великобритании и готовимся к запуску в США.

Моя повседневная жизнь уже носит интернациональный характер. Возьмем в качестве примера вчерашний день. Утром мы провели совещание с участием наших управляющих директоров в Германии, Великобритании и США, где обсудили будущее наших предложений, ориентированных на клиента. Затем примерно около полудня мы рассмотрели с потенциальными партнерами вопросы, связанные с распределением операционной системы Fidor в Восточной Европе. Во второй половине дня мы приняли важного гостя с Ближнего Востока и обговорили с ним ряд важных проблем, а вечером я занимался организацией следующей поездки в Сингапур и Нью-Йорк.

В недавно опубликованной статье я прочитал, что у банка Fidor возникли трудности с поиском платежного партнера в Великобритании. Это действительно так?

Крис, я очень рад, что вы меня об этом спросили, поскольку заголовок интернет-версии этой статьи создавал совершенно ошибочное впечатление, не соответствующее реальному положению дел. Тем не менее, должен признать, переход на местные британские «платежные рельсы» – задача не из легких даже для полностью регулируемого банка, имеющего лицензию Европейского союза. Однако у нас есть замечательные партнеры, с которыми мы ведем переговоры и вместе, я уверен, найдем решение в запланированные сроки.

Этот заголовок обусловил положительную реакцию различных организаций и отдельных людей, которые начали спрашивать нас о том, соответствует ли действительности то, что сказано в статье, и предлагать нам свою помощь. Это было нечто из ряда вон выходящее – еще одна причина того, почему я так люблю интернет.

А что вы можете сказать о запуске Fidor в России? Думаю, в ретроспективе, что момент был выбран неправильно?

Да, безусловно, это как раз и было одно из метасобытий, связанных с проблемами в Украине. Если бы мы знали, что это произойдет, мы бы запланировали свои действия в другой последовательности и с другими приоритетами. Но я настроен оптимистично и считаю, что мы добились успеха, поскольку, во-первых, нам все же удалось за девять месяцев подключить операционную систему Fidor к базовым банковским системам нашего партнера, очень замечательной компании.

Во-вторых, с учетом этого кризиса и связанных с ним санкций мы провели в первом квартале совещание по поводу дальнейших действий и, несмотря на общее впечатление, что в России все рушится, по-прежнему оптимистично настроены и ищем способы выхода на этот рынок и извлечения выгоды из развития технологий.

Должен заметить, что в данном случае мы не говорим о риске традиционного подхода к предоставлению банковских услуг в отделениях. Речь идет о выходе на рынок на основании цифрового подхода, и это позволяет нам быть весьма гибкими. Вопрос, будет ли это сделано под маркой Fidor или нет, остается открытым, но это точно будет технология Fidor.

Мне кажется интересным, что вы выходите на рынок Великобритании напрямую, а на рынок США – через банк-партнер. Надо полагать, модель Fidor превращается из модели истинного банка в модель, скажем, компании по разработке программного обеспечения – или я ошибаюсь?

Да, с нашей точки зрения, чрезвычайно важно заниматься разработкой программного обеспечения, если вы хотите успешно функционировать как банк на протяжении следующих пяти лет. Надо сказать, банк, который не является финтех-компанией, ждут трудные времена. Так что, на наш взгляд, разницы между ними нет.

Что касается технологий, у нас есть компания Fidor TecS, разрабатывающая программное обеспечение. Следует отметить, что использование собственных программных продуктов – важнейший дифференцирующий фактор. Это означает, что клиентоориентированное предложение банка Fidor можно рассматривать как демонстрационный образец того, что можно сделать с помощью операционной системы Fidor.

Если говорить о нашем подходе к ведению бизнеса в Великобритании и других европейских странах, у нас есть немецкая банковская лицензия, которая действует на всей территории ЕС. Она выдана на весь спектр банковских услуг, а значит, мы можем принимать депозиты, предоставлять кредиты, осуществлять платежи и делать многое другое в любой стране Европы. Таким образом, Европа для нас – своя территория с точки зрения банковской лицензии и технологических аспектов. Что бы нам ни понадобилось сделать, мы можем это реализовать своими силами, поэтому нам не нужны партнеры. Мы постепенно привлекаем европейских клиентов и обслуживаем их посредством расположенной в Берлине компании, занимающейся вопросами формирования опыта клиентов.

В США и остальных регионах иная ситуация, поскольку там у нас нет банковской лицензии. В итоге нам приходится решать, подавать заявку на получение банковской лицензии в целевом регионе или объединить усилия с тем, у кого такая лицензия уже есть. С учетом сроков выхода на рынок второй вариант однозначно лучше, причем не только в США, но и в других странах мира. Поэтому мы очень рады, что нам удалось найти в США банковского партнера, в сотрудничестве с которым мы можем реализовать свое видение на основе взаимопонимания и с учетом культурных особенностей.

Почему после Европы вы выходите на американский рынок?

Потому что нас попросили наладить деятельность в США. Мы получили предложения об этом от целого ряда различных компаний, что заставило нас задуматься о выходе на этот рынок. Вы даже не представляете, как этому способствовали социальные медиа! Это была одна побудительная причина. Другая состояла в том, что, как только вы начинаете работать в Великобритании, американцы получают возможность читать ваш сайт. На самом деле в этот момент возникает большой риск того, что кому-то понравится то, что вы делаете, и вас могут сразу же скопировать. Это один из неприятных аспектов сети, поэтому такое развитие событий необходимо предвидеть и принять соответствующие меры.

Вы утверждаете, что ваш банк будет работать со всем, что представляет ценность для клиентов, от золота World of Warcraft до биткоинов. Как развивается этот подход?

Давайте уточним: мы заявляем о своей открытости в культурном и техническом плане для любой категории цифровых активов. Это могут быть и вышеупомянутые активы, и любой другой цифровой актив. Иначе говоря, мы ставим перед собой цель обслуживать и интегрировать активы, которые клиенты воспринимают как активы, имеющие покупательную способность, что можно рассматривать как обобщенное определение денег. Однако в нашем понимании это может быть нечто большее, чем традиционная валюта вроде евро. В этом и состоит наше отличие от обычных банков. Мы считаем, что даже воздушные мили могут быть классом активов. Данные – тоже класс активов. Баллы, койны и что угодно другое из того, что существует в цифровой среде, также может быть классом активов. Все, что приемлемо для приобретения услуги или продукта, – и есть класс активов. По большому счету это очень интересный философский вопрос, который мы часто обсуждаем с членами своего сообщества. В ходе обсуждения мы получили любопытный комментарий о том, может ли время быть валютой и как осуществлять с ним операции посредством банковского счета. Все эти невероятно захватывающие и чрезвычайно интересные рассуждения приводят нас к вопросам, связанным с блокчейном, в частности к Ripple.

Помимо таких перспективных концептуальных дискуссий, мы уже создали текущий счет, ориентированный на несколько активов. Например, счет Fidor Smart Account обеспечивает возможность совершать торговые операции, пересылки и хранение драгоценных металлов и иностранной валюты.

Вы упомянули о Ripple и блокчейне. Эти протоколы лежат в основе того, что предлагает Fidor, или вы только экспериментируете с ними?

Пока еще рано интегрировать технологию блокчейн в ядро наших операционных систем, но я поощряю обсуждение вопроса о том, какое влияние на Fidor может оказать данная технология и какова наша позиция по этому вопросу. В ходе таких дискуссий мы тщательно оцениваем как риски, так и возможности применения технологии блокчейн, хотя этот процесс все еще находится в зачаточном состоянии.

Во время своих презентаций я всегда рассказываю вашу историю с лайками на Facebook, поскольку это превосходный пример того, как сформировать диалог с клиентами и удовлетворить их потребности при минимальных затратах. При этом я привожу данные о том, что вы тратите на маркетинг около 100 тысяч евро, а привлечение клиента с выполнением процедуры KYC обходится вам в 16,7 евро (просто поразительные показатели). Верно ли это?

Не раскрывая секретов компании, позволю себе не согласиться с показателем затрат на одного розничного клиента. Показатель, касающийся немецких корпоративных клиентов из категории малого и среднего бизнеса, несколько выше. Что касается 100 тысяч евро, необходимо дифференцировать этот показатель, поскольку, если говорить о коммуникациях, связанных с брендом, я бы даже сказал, что затраты равны нулю.

Вот это да! Так как же люди находят вас через Facebook? Или они вас находят благодаря новостям и устным рекомендациям?

Речь идет о сочетании различных методов, таких как сарафанное радио, социальные медиа, блоги, PR и принадлежность к сообществу, которое представляет собой неотъемлемую часть поистине открытой концепции и поддерживается людьми, отстаивающими то, что они делают и предлагают своим клиентам.

Клиенты переводят свои основные счета из других банков в Fidor?

Безусловно, причем количество таких клиентов увеличивается. В январе мы провели опрос по этой теме. Сорок процентов респондентов ответили, что используют наш банк в качестве основного. На мой взгляд, это весьма впечатляющая цифра.

В одном из банков, с которыми я работаю, мне сказали, что, по сравнению с действующими банками, у которых миллионы клиентов, в Fidor очень медленно увеличивается число клиентов. Можете ли вы прокомментировать эту точку зрения?

Она мне известна. Как было сказано в самом начале, это несколько двойственная ситуация: как компания, которая занимается предпринимательской деятельностью, мы должны развиваться и считаем рост одной из составляющих процесса создания ценности. Тем не менее как регулируемая организация мы успешно выполняем норматив достаточности капитала. С учетом этих двух аспектов деятельности мы обеспечиваем прибыльный рост и впечатляющую пожизненную ценность клиента. Чтобы улучшить ситуацию, мы анализируем рынок и оцениваем свои возможности в плане увеличения объема регулятивного капитала именно в целях поддержки и усиления темпов роста.

Один из поистине интересных моментов заключается вот в чем: мы часто говорим, что в центр внимания таких цифровых банков, как Fidor, естественным образом попадают представители поколения миллениум. Однако есть и те, кто утверждает, что это не то поколение, на котором следует фокусироваться, поскольку они еще не обрели финансовую уверенность или у них еще не было ипотечных кредитов или работы. Более зрелые и уверенные в финансовом отношении люди – это те, кому за 30; именно они образуют сегмент естественных клиентов цифрового банка. Какие демографические показатели помогают вам идентифицировать клиентов?

Наши данные подтверждают этот тезис. Около 60 % наших клиентов – люди в возрасте 30–50 лет, но если взять возрастную категорию от 40 до 60 лет, она все равно составит более 50 % нашей клиентской базы. Это полностью доказывает сформулированный выше тезис. Однако мы все же дифференцируем клиентов по каналам обслуживания, к которым относятся и социальные медиа.

В частности, мы знаем, что пользователи Facebook на 10 лет моложе, чем, скажем, наша аудитория на YouTube.

Каково ваше видение банка Fidor в долгосрочной перспективе? Превратится ли он в универсальный, глобальный банк?

Как я сказал в начале беседы, мы считаем, что концепция банка, основанного на интернет-технологиях, – это трансграничная концепция. Мы живем в цифровом мире, где бизнес ведется не только на региональном уровне, мы имеем друзей на всей планете, проводим отпуск во всех уголках мира и тому подобное. Мы должны понимать, что место рождения концепции не всегда совпадает с местом ее масштабной реализации. Это не означает, что мы покинем Германию. Я говорю не об этом, а о том, что с точки зрения управления рисками мы должны работать на разных рынках, создавая портфель, который позволит нам развиваться максимально эффективно.

Вместе с тем я слышал, что вы запускаете криптовалютный банк.

Ну, эти слухи несколько преувеличены. Дело в том, что мы обсудили такую перспективу с некоторыми участниками рынка, организовав воркшоп в Берлине в октябре 2014 года. Это было чрезвычайно интересное и насыщенное мероприятие. На участие в нем было подано 250 заявок. Мы пригласили 30 участников рынка, 40 представителей которых съехались к нам со всех уголков планеты.

Мы хотели, чтобы кто-то проявил инициативу и взял на себя реализацию проекта, но этого не произошло. Со своей стороны мы должны сфокусироваться на географическом расширении, так что концепции создания специализированного криптовалютного банка пока придется подождать, просто потому, что нам нужно сосредоточиться на чем-то одном.