9.2. Экстерриториальность

Австралийское судебное решение по делу Гутника «ставит под угрозу способность американцев общаться друг с другом и быть защищенными американским законодательством», - сказала Флойд Абрамс. Она жаловалась на экстерриториальный эффект от решения австралийского суда. По сути, австралийские законы были применены к отношениям за пределами Австралии, к публикации в Соединенных Штатах, предназначенной в первую очередь для американской аудитории. Он применил австралийский закон к американской компании Dow Jones, политические интересы которой не были официально представлены в Австралии. И при этом суд, несомненно, заставил Dow Jones стать вести себя более осторожно в отношении того, что он публикует в Америке, тем самым противореча американским ценностям свободы слова и лишая американцев и других людей по всему миру информации.

Все это правда, но это также это неизбежно и банально. Семьдесят пять лет назад международная арбитражная комиссия постановила, что Канада несет ответственность за предотвращение выбросов двуокиси серы из Канады, что нанесло ущерб сельскому хозяйству в Соединенных Штатах. Должностные лица США, если бы они этого пожелали, могли бы применить закон США, чтобы заставить канадскую фирму оплатить ущерб, причиненный в Соединенных Штатах. Наказание в США канадского загрязнителя привело бы к повышению стоимости металлов в Канаде. Но эти «экстерриториальные» последствия законодательства США не ставят под сомнение право и обязанность США защищать американцев в Америке. Если Соединенные Штаты не будут действовать против канадского загрязнителя, то разрешительный канадский закон привел бы к «экстерриториальному» ущербу в Соединенных Штатах. В этом смысле экстерриториальные эффекты всегда проявляются в обоих направлениях, когда две страны пытаются применить свои законы к одному и тому же транснациональному событию. Эти неизбежные трансграничные последствия не подрывают законность нации, применяющей свои законы для возмещения местного вреда.

Рассмотрим более свежий пример. В конце 1990-х годов корпорации Boeing и McDonnell Douglas, два американских аэрокосмических гиганта, которые вели бизнес по всему миру, но имели свои производственные ресурсы в Соединенных Штатах, пытались объединиться. Федеральная торговая комиссия США (FTC) одобрила слияние, но Европейская комиссия пригрозила прекратить слияние, поскольку считает, что эксклюзивные контракты Boeing с другими авиакомпаниями противоречат правилам конкуренции и наносят ущерб европейским авиакомпаниям. В конечном итоге Boeing уступил требованиям комиссии и отменил эксклюзивные контракты. Это означало, что судебный запрет комиссии увеличил в Соединенных Штатах расходы на слияние двух американских компаний и заменил регулирующие действия FTC. Но если бы комиссия не обеспечила соблюдение законов ЕС, более допустимые американские законы вызвали бы неприемлемые последствия в Европе. Закон какой бы страны не применялся к транснациональной деятельности, неизбежно будут возникать косвенные последствия в другом государстве. Но эти эффекты являются совершенно законными побочными продуктами действий ЕС по защите европейцев от того, что они считают вредным локальным воздействием зарубежной деятельности.

В международном праве границы являются фундаментальным понятием. В целом, нации могут осуществлять принудительные полномочия в пределах своих границ, но не за их пределами. Но нация всегда может предпринять шаги на своей территории, чтобы остановить и возместить вред, исходящий из-за границы. Действительно, как мы видели в главе 5, контроль над местными интернет-посредниками является основным способом, которым правительства контролируют ущерб, наносимый оффшорным Интернетом. Принцип, который дает нации право и обязанность защищать своих граждан, применяется с равной, если не с большей силой, когда вред приходит из-за границы. Неудивительно, что в нашем современном мире страны часто применяют местные законы в отношении вреда из-за рубежа. В дополнение к примерам загрязнения и антимонопольного законодательства страны уже давно применяют местное законодательство для регулирования нежелательных теле- и радиопередач из-за рубежа, вредных последствий мошенничества на море, преступлений (таких как торговля наркотиками), инициированных в других местах, и тому подобное.

Ответственность правительства за возмещение местного вреда, причиненного иностранным источником, не меняется, из-за того что вред причиняется интернет-связью. Трансграничный вред, причиняемый через Интернет, ничем не отличается от того, который происходит из реального мира. Оба типа вреда требуют ответа от государственных органов, отвечающих за защиту общественных ценностей. Когда непальские мошенники обманывают индийских инвесторов в Индии, правительство Индии должно действовать независимо от того, произошло ли мошенничество с помощью журнала из Непала или по электронной почте оттуда. Соединенные Штаты стремятся остановить поступление детской порнографии из России, независимо от типа направления информации - World Wide Web, журнала или видео в котором появляется порно. Французы считают продажу нацистской атрибутики отвратительной, независимо от того, продается ли она на серверах Yahoo или по каталогу заказов по почте. Короче говоря, у наций есть право и обязанность защищать своих граждан от вреда, независимо от его источника.

Эти моменты проясняют решение Гутника. Австралийское решение имело последствия в Соединенных Штатах. Но если бы Австралия не применила свои законы для возмещения вреда, причиненного Гутнику в Австралии, законы США о Первой поправке и о защите свободы слова вызвал бы нежелательные последствия в Австралии. Этот момент неизменно упускается критиками государственного контроля над Сетью, которые считают, что Первая Поправка США отражает универсальные общие ценности обязательные для всех и каким-то образом вписана в архитектуру Интернета. Но Первая поправка не отражает универсальных ценностей; напротив, ни одна другая страна не принимает эти ценности, и они, не являются обязательным условием архитектуры Интернета. Применение Первой поправки в деле Гутника означало бы высмеивание австралийских законов, отражающих австралийские ценности и убеждения. Но нет никаких причин, по которым Австралия должна предоставить контроль над своим суверенитетом, чтобы учитывать права пользователей Интернета из Соединенных Штатов. Австралия может ограничивать локальный вред от транснациональной интернет-активности, даже если это наносит вред Dow Jones в Соединенных Штатах.

Этот результат не является несправедливым по отношению к Dow Jones, который принял решение публиковаться в Австралии, и, как отметил суд, «нет ничего уникального в многонациональном бизнесе», что не делает его освобожденным от местного законодательства. Соблюдение австралийских законов о клевете, налоговых законов, законов о бухгалтерском учете и о защите потребителей, - это всё издержки ведения бизнеса в Австралии. Как отметил австралийский суд: «Если люди желают вести бизнес или даже путешествовать, или жить в другой стране, или использовать инфраструктуру разных стран, они вряд ли могут ожидать освобождения от соблюдения законов этих стран». Dow Jones получает финансовые и другие выгоды от своего присутствия в Австралии. Без этого австралийские правоприменительные угрозы были бы пусты. Компания Доу Джонс не обязана оставаться в Австралии; она может закрыть там свое представительство, если австралийские законы станут слишком обременительными. Решение о продолжении деятельности в Австралии после дела с Гутником отражает мнение компании о том, что выгоды от ведения бизнеса в Австралии перевешивают ее расходы.

Также решение по делу Гутника не является несправедливым по отношению к потребителям новостей Dow Jones в США и других странах. На первый взгляд кажется несправедливым, если решение Австралии заставит Dow Jones перестать публиковать новости, которые могли бы заинтересовать читателей Dow Jones в Соединенных Штатах. Но, такой результат мог быть следствием делового решения Dow Jones о продолжении работы в Австралии, которое оценивало финансовые выгоды от ведения бизнеса в Австралии с затратами на то, что там ведение бизнеса, в том числе с расходом на публикацию материалов в глобальном масштабе, которые могут противоречить австралийскому закону о клевете. Поскольку Dow Jones решил продолжать вести бизнес в Австралии, его потребители в Соединенных Штатах и Японии не могут на законных основаниях ожидать получения новостей, противоречащих австралийскому законодательству. Если им не нравится сокращенный контент, который является результатом решения Dow Jones остаться в Австралии, они могут получать информацию из множества других источников новостей, которые не ведут бизнес в Австралии и, таким образом, не боятся австралийского закона о клевете.

Главный недостаток критиков дела Гутника состоит в том, что они отвергают любой результат, кроме как основанный на американском подходе. Критики предполагают, что везде, где есть Интернет, он несет с собой единый глобальный кибер-закон, как черепаха, несущая свою раковину. Ирония, конечно, заключается в том, что панцирь черепахи - это не общий глобальный закон, а скорее везде свой аналог американской Поправки к Конституции. Австралия - это демократия, которая придерживается своей концепции свободы и более жестких законов о клевете, чем Соединенные Штаты. Исход дела Гутника говорит о том, что статья «Нечестивая выгода» на самом деле была ложью, которая подорвала репутацию Гутника. Австралийцы не должны отказываться от компенсации этого вреда из-за почтения к Конституции США.