Кафедра Ваннаха: Облачное программирование и Пуэрто-Рико Ваннах Михаил

Кафедра Ваннаха: Облачное программирование и Пуэрто-Рико

Ваннах Михаил

Опубликовано 08 июля 2010 года

Каждый россиянин знает – прирастать мы будем инновациями. Провинциальный вуз, ректора которого перед этим наместник корил за коррупцию, раскидывает пресс-релизы, где позиционирует себя как «региональный центр нанонауки». Куафер предлагает дамочкам нанокраски для гривы. А для наукограда Сколково единственный пока принятый проект связан с облачным программированием.

Ну что же. Направление, о котором «Компьютерра» давно и подробно рассказывала, вполне перспективное. И с духом постиндустриального общества, с его акцентом на сферу услуг и глобализацию, облачное программирование прекрасно сочетается. В самом деле – избавить бизнес от начальных расходов на приобретение процессорных мощностей и программного обеспечения; от постоянных расходов на содержание персонала, занятого обработкой данных, – и перенести это к подрядчику, более эффективному в силу специализации. Ну а если он пользуется не только распределенными компьютерными мощностями, но и индийским персоналом, – дело становится ещё выгодней... И действительно – разработка программного обеспечения для этих нужд воспринимается весьма актуальной. По крайней мере – на первый взгляд...

Что определяет успех или провал любой разработки в любой, – подчеркнем, – любой сфере? А очень простая вещь – соотношение эффективности и расходов на её достижение. То, что Россия – по меньшей мере, в прошлом – могла – по меньшей мере, в локальных областях – достигать эффективности на лучшем мировом уровне, доказывать не надо. Это давным-давно доказано отечественным ВПК. А поговорим мы сейчас о такой скучной вещи, как издержки.

Из чего издержки складываются? Ну, прежде всего, стоимость труда. Трудовая теория стоимости обычно соотносится с именем Карла Маркса. Экономисты могут припомнить Давида Рикардо. Но восходит она как минимум к отцу средневековой теологии Фоме Аквинскому и была развита в работах идеолога Славной революции 1688 года Джона Локка (1632-1704). И стоимость труда соотносится с такой, вызывающей всеобщий интерес вещью, как цены. А вот тут то нам похвастаться нечем, или, наоборот, есть чем... Ну что нужно человеку – крыша над головой? Так квадрат жилья в посткризисной Туле пытаются продать дороже, чем в Берлине. Даже самая скромная машина – две американских цены, а то и выше. Скучный мужской костюм – раза в 2.5 дороже, чем в бывших соседних бараках соцлагеря, а уж во сколько раз дамские тряпки в Первопрестольной дороже, нежели в Италии, – и не сосчитать... Пакет пасты, бутылка оливкового масла, упаковка сыра – в 2-3 раза дороже, чем в Европе.

И вот теперь посмотрим на перспективную хайтек-разработку и на тех, кто будет её выполнять. И дилемма проста – или у разработчиков будет обычная по меркам Первого мира зарплата – но тогда реальная зарплата у них почти уполовинится (почти – ибо прямые налоги в России с их плоской шкалой всё же весьма привлекательны). Или зарплаты будут учитывать российские цены – тогда взлетит стоимость разработки. Локальная область низких цен, вроде Сколково с его налоговыми льготами, конечно локально остроту этой проблему снимет, но только локально... Как только разработка высунется из наукограда – тут-то пресс цен её и придушит!

И проблема эта отнюдь не нова, и давно описана в мировой литературе. Был такой американский экономист – Джон Кеннет Гэлбрейт (1908-2006), натурализованный шотландоканадец. Мало кто сделал столько для превращения США в мегадержаву, как он. И мало кто находился под столь пристальным вниманием американских спецслужб, мало на кого было написано втихаря столько доносов, как на профессора Гэлбрейта. В годы Второй мировой он работал в администрации Ф.Д.Рузвельта, следя за тем, что бы гигантские военные расходы не вызвали рост инфляции. В конце войны – оценивал результаты стратегических бомбардировок, которые признал весьма скромными. С командованием ВВС и производителями бомбовозов Гэлбрейт разругался насмерть, но урок пошел впрок – воплотить план Dropshot в реальность никто, при колоссальном превосходстве США по промышленной мощи, не решился. А в 1955 году в издательстве Harvard University Press свет увидела книжка Marketing efficiency in Puerto Rico, написанная Гэлбрайтом с соавторами. «Эффективность рынка в Пуэрто-Рико» книга малоизвестная, – её почему-то нет даже в библиографии Гэлбрайта в англоязычной статье о нём в Wiki. Жаль – работа-то для нас в высшей мере актуальная.

Пуэрто-Рико – остров в Вест-Индии, отнят США у Испании, с 1917 года – «территория», с 1952 года – «свободно присоединившееся государство». Гэлбрейт, входя в организацию либеральных членов демократической партии, занялся исследованием вопроса – почему же так бедны жители этого романтического острова, несмотря на изобильную природу и видимые (во всяком случае в столичном Сан-Хуане) успехи индустриализации. Проведя при поддержке Университета Пуэрто-Рико серьёзные полевые исследования, Гэлбрейт пришел к достаточно неожиданному выводу. Дело было в особенностях путей, которыми товары доходили до потребителей. Так вот, в роли эксплуататоров выступали не «владельцы заводов», а портовые торговцы. Порты были монополизированы – каждый прибывающий с континента товар — портки Levy’s, сигареты Camel, томатный суп в жестянках Campbell — имел, как принято ныне говорить, эксклюзивного импортера. Именно эти импортеры имели непропорционально высокие прибыли. Рост доходов и концентрация финансовой мощи позволяли им сосредотачивать в своих руках политическую мощь. Дальше товары развозились по деревушкам острова мелкими лавочниками. Которые, на своем уровне, также охраняли свою монополию, и также прибирали к рукам реальную власть. В результате цены в Пуэрто-Рико были фантастически высоки по меркам континентальных США. И даже в начале 1980-х годов Гэлбрейт подчеркивал, что и в то время большинство жителей Пуэрто-Рико оставались бедными. На острове со сказочной природой, близком к рынкам США... В 1990-х, аккурат перед эрой нефтяного изобилия, в России была популярна книга А.Паршева «почему Россия не Америка», с разновидностью географического детерминизма, применённого к экономике. Гэлбрейт много раньше объяснил, почему не Америкой является Пуэрто-Рико... Но только на основе описания более применимых к людским проблемам социальных механизмов. Сейчас же у нас в ходу термин «криптоколония». Он больше наводит тень, чем проясняет. Пуэрто-Рико была, естественно, объектом под властью США. Но Уолл-стрите было важно, чтобы там продавались из товары. И, Гэлбрейту-то опосредованно платили они, им было бы, возможно, интереснее, чтобы доходы там распределялись равномернее – больше томатного супа можно б было продать. Но устанавливать там справедливость – было не их делом (хотя боясь следования примеру Кубы кое-что для этого и делалось – отсюда исследования Гэлбрейта...).

Так может российским властям стоит заняться тем, что кроме них никто не сможет сделать – обузданием корысти участников рынка в интересах всего общества. Есть у Гэлбрейта теория уравновешивающей мощи, развитая в книге American Capitalism (1952). Теория о том, как в условиях объективного роста монополий, вызванного процессами в технологии (прикиньте цену кремниевого фаба), сохранять достоинства рыночной экономики. Противопоставлять интересам производственных концернов мощь глобальных торговых фирм. Разбивать локальные монополии приходом туда торговых сетей. Только это сможет снизить цены на российском рынке, и сделает возможным повышение эффективности капиталовложений, в том числе и в R&D. И вот такая борьба уравновешивающих сил (отставший улетает с рынка) будет способствовать росту рынка ИТ в значительно большей степени, чем отдельные «точки роста», процветающие «в местах, укрытых от ветра и государства...»

К оглавлению