Кафедра Ваннаха: Человечество у колыбели искусственного разума Ваннах Михаил

Кафедра Ваннаха: Человечество у колыбели искусственного разума

Ваннах Михаил

Опубликовано 13 июля 2010 года

Одним из наиболее известных достижений математики ХХ века была теорема о неполноте Курта Гёделя. Из этой теоремы следует, что не существует полной формальной теории, где были бы доказуемы все истинные теоремы арифметики. И очень часто эту теорему пытаются трактовать, как научное доказательство ограниченности интеллектуальных возможностей и человека, и человечества в целом.

Теорема Гёделя действительно крайне интересна. Читателям, не изучавшим математику в размере университетского курса (университетского — в смысле мехматовского и иже с ним), можно было бы порекомендовать познакомиться с её мощью и с изяществом её доказательства.

По любой книге — ну, скажем, С. Клини, «Математическая логика». Причём, чем в более зрелом возрасте человек это проделает, тем больше будет его удовольствие. Ну, и некоторая практическая польза, которая проистечёт из лучшего представления о том, что есть основания математики.

Но вот к ограничению возможностей человека теорема эта не имеет ни малейшего отношения. Когда мы, скажем, подшучиваем над дамочками-психологами, с каменным лицом цитируя формулировки теоремы, и делая широкое обобщение, что никогда человек не поймёт сам себя, то мы должны хорошо представлять, где и какую логическую ошибку мы при этом совершаем.

Пример очень аккуратного применения теоремы Гёделя к гуманитарным проблемам читатель сможет найти в прекрасном военном романе подзабытого ныне писателя Льва Славина «Арденнские страсти». А вот о создании сложных технических систем, больших систем, — пользуясь нынешней терминологией — давным-давно написали два советских сатирика, причём написали весьма весело.

Три месяца 1935 года писатели Илья Ильф и Евгений Петров колесили по США в качестве корреспондентов большевистского официоза «Правда». Результатом этой поездки стала книга «Одноэтажная Америка», увидевшая в свет в 1936 году. Соединенные Штаты и тогда уже были самой мощной экономикой мира, и, естественно, в книге уделялось немалое внимание техническим новинкам. Автомобилям и инфраструктуре.

Электрической бытовой технике, которой даже в 1950-е Никсон хвастался перед Хрущевым. Даже Вергилий (или Беатриче – выберите сами в зависимости от политических предпочтений), водивший писателей по лимбам и кругам Америки, и названный в книге мистером Адамсом, в реальности был инженером General Electric С. А. Троном.

Ну а в процессе своих странствий Ильф и Петров посетили один из крупнейших инфраструктурных проектов, осуществляемых администрацией Франклина Делано Рузвельта в рамках «Нового курса», строительство плотины Боулдер-дам на реке Колорадо, между штатами Аризона и Невада.

Плотина эта и поныне является высочайшей в США, 221 метр высоты и 379 метров длины. Привело писателей туда не только желание познакомиться с достижением техники, но и желание пообщаться с советским орденоносцем. Дело было в том, что главный монтажный инженер «Дженерал Электрик» Томсон, британец (вон когда процветал уже Brain drain), в Первую мировую – пилот RAF, возглавлявший установку генераторов, перед этим работал в СССР, – в Сталинграде и на ДнепроГЭСе, – и был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Разговор между писателями и инженером был весьма интересен и показателен.

Томпсон поинтересовался, где его русский коллега Винтер (Александр Васильевич, 1878-1958, академик АН СССР), вместе с которым они пускали ДнепроГЭС. Сатирики гордо сказали, что он теперь возглавляет Главгидроэнергострой. «Это очень жалко, – сказал Томпсон. – Нет, правда, такой человек не должен работать в канцелярии».

Инженер Томпсон был горд своей профессией, и не желал чиновничьей судьбы, почитаемой наилучшей в Отечестве нашем, – безразлично, правят ли им в текущий момент цари, императоры, большевики или просвещенные патриоты-рыночники...

Но дальше было ещё занятней. Томпсон не смог ответить, кто автор проекта Боулдер-дам. «Он мог лишь сообщить названия акционерных обществ, которые по заказу правительства выполнили эту работу». И его не расстраивало, что строители плотины не знают и его имени. Томсон был «удовлетворен тем, что мою фамилию знают двести специалистов в мире. Кроме того, состояние современной техники таково, что действительно не всегда можно определить автора того или иного технического произведения... Сейчас есть общий технический прогресс».

И в этом Томсон был, безусловно, прав. Как правы были и Ильф с Петровым, подметившие, что в США слава — это актив бизнеса (а на дворе был ещё индустриальный век!), что славой пользуются боксеры, футболисты, кинозвезды и бандиты. Но и мистер Томпсон сделал верное предсказание — «А потом вы ... перестанете прославлять инженеров и рабочих». В точку ведь! Но это социальные процессы... А мы вернемся к технологическим.

Все документация на Боулдер-дам — чертежи, кальки, синьки, книги расчётов, — создавалась людьми. Расчеты механизировались максимум арифмометрами или логарифмическими линейками (двадцатидюймовые позволяли вести расчеты с точностью аж четырех десятичных знаков...). Но все равно — НЕ СУЩЕСТВОВАЛО человека, который бы в целом знал проект гигантской плотины и её инженерного обрамления. И это было сугубо закономерно — на что инженер Томпсон пытался обратить внимание писателей. (Как, впрочем, были абсолютно объективными и те социальные процессы, — отчуждение капиталистами уже не только физического труда пролетариев, но и умственного инженеров, — которые подметили Ильф и Петров и которые ныне развились в увлекательные копирайтные игрища...).

А сегодня процессы эти получили дальнейшее развитие. Мы, конечно, бойко болтаем о достоинствах чипсетов, о мостах южных да северных, но надо запомнить одно — не только не существует человека, который знал бы устройство современных кристаллов, но, в отличие от создания Боулдер-дам, к подавляющей части их топологии (наверное и схемотехники тоже — тут слово тем, кто знает процессы разработки на процессорных фирмах...) рука и мозг человека не прикасались в принципе.

Но это не мешает этим устройствам, сложность которых поражает воображение того, кто берет на себя труд над ней задуматься, быть одними из самых надежных и распространенных в техносфере Земли. А добавим к этому автоматизированное проектирование кремниевых фабрик, расчёты, которые выполняются для обеспечения тех структурных свойств зданий, в которых только и может надежно функционировать сверхпрецизионное оборудование... И вот мы получаем прекрасный пример широко распространенного устройства (в его отсутствие эти строки бы не писались и не читались), которое функционирует, хоть и не существует человека, в мозгу которого изначально существовала идея (по Платону) такого устройства.

Закон природы, запрещающий создание таким образом искусственного интеллекта, автору, во всяком случае, неизвестен. Так что у наших будущих соседей по планете родителей, скорее всего, не будет. Но повивальные бабки окажутся во множестве!

К оглавлению