Кафедра Ваннаха: Образовательный триллион Ваннах Михаил

Кафедра Ваннаха: Образовательный триллион

Ваннах Михаил

Опубликовано 15 сентября 2011 года

Каким образом расходы на медицинское обслуживание престарелых и малообеспеченных граждан могут перегрузить даже богатейшую экономику мира, мы рассматривали в колонке "Война с градусниками". Кстати, эффект этот предсказывал один из самых занятных философов современности — француз Жан Бодрийар. В книге «Тени молчаливого большинства, или Конец социального» он писал: "Фантастический рост потребления в секторе медицинских услуг, полностью лишающий медицину её социального характера, — лучшего средства для её уничтожения не придумаешь. Отныне уже и сами врачи не знают, чем они занимаются, в чём заключается их функция, поскольку масса воздействует на них в гораздо большей степени, чем они на массу. Пресса вынуждена констатировать: «Люди требуют от медицины заботы, хороших врачей, лекарств, гарантий здоровья — им всего этого мало, они хотят ещё, всё больше и больше, и они хотят этого без конца».

Перестают ли массы в своём отношении к медицине быть массами? Отнюдь нет: они разрушают её как социальный институт, подрывают систему социального обеспечения; требуя увеличения предоставляемых им медицинских услуг, они ставят под удар социальное как таковое" (пер. Н. Суслова).

То есть налицо механизм следующий: расходы на медицину оплачивает государство; для получателя они бесплатны. Получатель, как представитель массы, воспитанной в понятиях максимального потребления, требует всё новых и новых услуг. Не все ведь могут понять, что расходы на ремонт старой машины в какой-то момент взлетают весьма резко, да и философский взгляд на себя как на такую же машину присущ не всем.

До какого-то момента эти претензии удовлетворяются: решения принимают политики, избираемые на краткий срок, которые хоть прекрасно знают о грядущих последствиях, но расхлёбывать их неизбежные последствия будет кто-то иной. А избиратель, требующий халявных социальных благ, есть сейчас, и голос с него можно получить тоже сейчас! Так что рациональный (с точки зрения политика) выбор понятен. (Вопрос прихода в медицину прорывных технологий, наноботов каких-нибудь, которые, саморазмножаясь, смогут починить организм, мы оставляем сейчас за скобками — да и функционировать они будут в иной экономической среде.)

В современных США выявился ещё один очень забавный феномен, порождённый самыми что ни на есть благими намерениями. Прежде чем говорить о нём, поясним, почему мы придаём такое значение процессам в Северной Америке. Отнюдь не из желания обругать «звёзды-и-полосы». Нет, просто процессы в США весьма сильно влияют на весь мир и Россию в частности. Вряд ли точно говорить, что янки паразитируют на мировой экономике. Нет, они просто сполна используют своё положение на вершине пищевой пирамиды.

Но это мы зависим от решений их политиков, а не наоборот. Простейший пример: видите, как заметались здешние чиновники перед перспективой лишиться западных виз? А американам на лишение наших виз плевать, как и на запрет счетов в Сбербанке... Это — рациональное поведение. И то, что средний американец полагает, что Москва где-то в Иллинойсе, тоже рационально. И рационально нам смотреть за Атлантику...

Так вот, высшее образование в США платное и достаточно дорогое, а в приличных университетах — очень дорогое. Для состоятельных людей, каковых в США немало, проблемы это не представляет. Они, кроме того, щедро жертвуют в эндоументы университетов, фонды академических учреждений, обеспечивающие таковым независимость в исследованиях и образовательной политике.

Но, скажем, на верхний средний класс эти расходы ложатся уже достаточно тяжёлым бременем. Например, в девяностые вызывал удивление высокий чиновник, обед которого состоял из бублика (завезённого одесситами не только в Москву, но и Вашингтон) и растворимого кофе, ибо деньги надо было копить на образование детей. Нет, для детей, талантливых в точных науках, есть, конечно, масса стипендий (кстати, уже подросткам они позволяют перейти в школы, где не редкость приглашение нобелевского лауреата для проведения урока).

Можно пойти в Вест-Пойнт или Аннаполис, получив образование за счёт Пентагона. Но в афганские горы хочется не всем, а выдающиеся способности к точным и естественным наукам довольно редки. Корреляция между образованием и доходами прямая, и тут-то срабатывает социальный лифт, в отсутствии которых Страну Родимых Осин упрекает оппозиция. Зовётся он Образовательный кредит. Как рассказывает The New York Times, две трети студентов не могли в 2008 году получить степень бакалавра без образовательного кредита (а пятнадцатью годами ранее таких было меньше половины).

Суть такого кредита очень проста: идёшь в банк, получаешь на определённых условиях деньги, относишь их в кассу университета (в среднем выпускник колледжа в прошлом году был должен 24 тысячи долларов). Получив образование, находишь прилично оплачиваемую работу и постепенно рассчитываешься с банком. Очень популярная вещь и — в определённых пределах — работающая, но именно в определённых пределах.

Да, как правило, лучшее образование обеспечивает более высокие доходы, но только как правило! Для этого должен соблюдаться ряд условий. Например, в обществе должно быть достаточное количество лиц с более низким уровнем образования, иначе возникнет дефицит работников низкой квалификации, который вызовет повышение их зарплаты. Такое, скажем, имело место быть в СССР, несмотря на его плановую экономику. Сегодня России избежать этого помогает импорт рабочей силы из постсоветских стран и из Азии.

В США положение не столь драматично. Хайтек этой страны остаётся самым передовым, в североамериканские центры разработки стремятся лучшие умы со всего мира. Но производство ныне вынесено в ЮВА, а значит, и рабочие места образованного производственного персонала ушли туда же. В сервисах и дистрибуции количество мест, предполагающих образование, ограничено, да ещё стоит учитывать аутсорсинг конторской работы, вынос её в англоговорящую Индию, скажем.

До 2007 года эти процессы компенсировались общим ростом экономики, потом — стимулирующей эмиссией Федеральной Резервной Системы. Но сейчас жирок сбрасывается, а население образовательных кредитов набрало. Причём восхищает сумма, в которую их оценивают: триллион долларов (примерно годовой ВВП России). И росла эта задолженность стремительно — менее 200 миллиардов в 2000 году, более 600 миллиардов в 2008-м, более 800 миллиардов в 2010-м... Эдакая образовательная финансовая пирамидка.

Чем восхищались либералы в постиндустриальной экономике? Да тем, что всё больше людей там работает в сфере образования. Берёшь кредит, относишь преподавателям, получаешь диплом, сам устраиваешься преподавателем, учишь других, гася кредит деньгами, собранными с тех... И чем это отличается от известной финансовой схемы, позволяющей каждой французской прислуге при Старом Режиме обзавестись фарфоровым сервизом в приданое, впарив его четверым подругам? Ведь такая схема тоже работала б, если б множество подруг было неограниченным, но, увы, такого в реальности не бывает.

Нет-нет, уважаемые читатели, жалеть заокеанских выпускников не стоит. Бакалавр там по-прежнему получает в год в среднем 55 килобаксов. И безработица среди образованных ниже.

Тем не менее триллион долгов висит на американской экономике тяжкой гирей. Скажем, дипломированный специалист, экономя на всём ради погашения кредита, купит заметно меньше ИТ-новинок, коммуникаторов, планшетов, цифровых камер — вот вам и удар по отрасли на самом крупном рынке. Вряд ли даже аналитики смогут сказать, сыграл ли именно этот фактор роль в том, что по продажам десктопов и ноутбуков КНР опередила США, но явление-то налицо!

Кстати, объявить себя банкротом по образовательному кредиту невозможно. Ставки, по которым их раздает даже государство, весьма высоки по американским меркам — 7,9 процента. Свежий сюжет сериала Bones («Кости»): студент, проведя семестр в Хельсинки, обнаруживает, что его опытное поле засеял коноплёй другой студент, диплом под угрозой, 60 килобаксов образовательного кредита отдавать непонятно как — и в сердцах убивает наркопроизводителя.

Но ещё более резко высказался об образовании создатель PayPal Питер Тиль, один из гуру ИТ-отрасли: он сравнил его с «пузырём». «Настоящий пузырь — это что-то, во что сильно верят и при этом сильно переоценивают. Образование остаётся одной из немногих вещей, в которую верят в США. И сомневаться в образовании действительно опасно. Это абсолютное табу. Это всё равно что сказать миру, что Санта-Клауса нет». Да уж, учитывая роль, которую играет в экономике потребительства то, во что превратили бескорыстнейшего Николая из Мир Ликийских, образ убойный.

К оглавлению