Кафедра Ваннаха: Морлоки информационной эпохи Ваннах Михаил

Кафедра Ваннаха: Морлоки информационной эпохи

Ваннах Михаил

Опубликовано 21 мая 2010 года

В 1895 году в свет вышел первый роман Герберта Дж. Уэллса — «Машина времени». Время тогда было занятное. Первые плоды НТР, — паровозы, пароходы, телеграф с телефоном, — сошлись с традиционным обществом и его моралью. Будущее большинству образованной части общества казалось светлым и радостным — просвещение придёт в массы, а технология возьмёт на себя тяготы труда. Но уэллсовский Путешественник во времени узрел в грядущем совсем иное. Гламурненький такой мирок миленьких элоев, резвящихся в садах у циклопических дворцов прямо как персонажи нынешних реалити-шоу. Но по ночам, из подземелий, от гудящих машин, выходили морлоки, те, кто был занят производительным трудом. Выходили не полюбоваться звездами, послушать соловушку да понюхать ночные цветы, а забить несколько симпатяг-элоев на мясцо, по принципу — с паршивой овцы...

О социальных проблемах «Машины времени» написано немало. Выродившая буржуазия; угнетенный пролетариат, лишенный даже солнечного света... Но ведь в мире элоев-морлоков должен был быть ещё и технологический аспект. И вот он удивительно похож на современный мир. А какова главная характеристика нынешней эпохи? Наверное — это фантастическая производительность массовых производственных процессов. Никогда так мало людей, занятых производительным трудом, не вываливали из технологического рога изобилия такого числа материальных благ. И вот какие же последствия следуют именно для этих людей?

Ну, вот какой миф усиленно насаждался в эпоху краха СССР. Что, дескать, при капитализме каждый получит в соответствии с результатами своего труда: лучше работаешь — лучше живешь. И на это купились очень и очень многие. Что очень странно в стране, где Маркса с «Капиталом» изучали принудительно... А в «Капитале» ясно сказано, что капиталист купит труд по самой низкой цене, впрочем, как и мы сами покупаем любой товар. Поэтому-то производство и переехало в Юго-Восточную Азию, где приходящее из деревень, выросшее в условиях натурального хозяйства население, готово работать за совсем мелкие деньги. И даже добывающие отрасли находятся под аналогичным давлением.

Посмотрим это на примере угля.

Уголь что-то такое, что прочно ассоциируется с эпохой былой, индустриальной. Но вот только с 2001 по 2005 год потребление его возросло в США в 1,5 раза, а в Китае почти вдвое... И в России каждый четвертый электрон РАО ЕЭС производила из угля. И из всех видов топлива угля на планете больше всего (у нас, кстати, не так уж его много — 17% мировых запасов против 27% у янки, да ещё добыть можно всего лишь 5,5%, прочее лежит в мерзлоте...). И правительство норовит увеличить долю угля в генерации, и знакомый менеджер одной из генерирующих компании в Европейской России хнычет о дефиците угля, а директор завода — что ток в Америке дешевле...

То есть, казалось бы шахтеры должны быть людьми, как минимум уважаемыми. Но вот в ночь на 9 мая 2010 года на шахте «Распадская» в кемеровском Междуреченске произошла катастрофа. 90 человек (вряд ли кто-то считает, что 24 человека, пропавших без вести, живы), и так работающих в крайне тяжелых условиях, приняли огненную смерть. Взрыв метана или угольной пыли — это почти как оказаться в цилиндре двигателя внутреннего сгорания. И что удивительно — реакция общества на эту трагедию.

Ну, прежде всего, называют её аварией — будто две жестянки на колесах зацепили друг друга. Не объявлен национальный траур — только местный. (После пожара в пермском кабаке траур был, а для миллионника доля погибших там на порядок ниже, чем 90 шахтеров и горноспасателей, — людей сознательно пошедших в огненный ад, — для стотысячного Междуреченска. И потом, в шахте погибли люди, занимавшиеся необходимым для общества трудом: во времена молодости автора, парень, пришедший из распивочной с битой мордой, а барышня с порванными в процессе заворачивания юбки на голову колготками и утраченными иллюзиями, твердо знали, что получили то, чего хотели — ведь не в библиотеку, чай, шли...) И, что самое главное, реакция общества. Лавочник стоя в своем бутике, презрительно цедит сквозь губу, что шахтеры идиоты и самоубийцы, сами дескать накидывали мокрую ветошь на датчики... И реакция интернет-сообщества куда слабее, чем после пожара в «...лошади» и взрывов в метро. Почему?

Давайте рассуждать отвлёкшись от морали. Как отарки, разумные медведи из рассказа Севера Гансовского «День гнева». Так вот. Технология производит огромное количество благ. Которые делятся не среди тех, кто занят производительным трудом, а среди всего населения. Олигарху побольше, инвалиду поменьше... Но не по результатам производительного труда. Кто-то подсуетился при прихватизации. Кто-то порезвился вокруг таможни... Да и покупка справки об инвалидности дело рентабельное — от армии косишь, в вуз без конкурса, да ещё льготы по квартплате... И все это никак не связано с производительным трудом! И это — массово. И это создает массу потребителей, необходимых капиталистической экономике.

А шахтеров — их немного. Производительность-то всё же весьма высока. Живут они на окраинах, где трудно создать угрозу стабильности. (Те прихожане автора, кто трудился в Подмосковном бассейне, давно предпочли участь отделочника или сторожа в Москве — а из Кемерово так трудновато...) Забастовка — так можно привести штрейкбрехеров-гастарбайтеров, глобальная экономика! (Обратим внимание на приоритеты — многочисленных и сосредоточенных в городах лавочников от конкуренции уберегли, запретив иностранцам торговать. Для шахтеров защитительных мер нет...) И думаете, что высокие зарплаты шахтеров США обусловлены рыночной экономикой да высокой технологией? Да держите карман шире. Дело в закрытости рынка труда — не верите? А дойдите до консульства и попытайтесь въехать в США для работы забойщиком...

Так что участь некогда передовых отраслей, ушедших в область инфраструктуры, не очень радужна. Когда-то передовику Стаханову выделяли лошадь. Это было покруче, чем ныне раздаваемые властями лексасы. Только те достаются спортсменам — вот расстановка приоритетов в обществе изобилия...

А ИТ сейчас — стремительно становятся инфраструктурой. Без которой-то не обойтись, но участь работающих в ней людей если и не уподобится морлокам и шахтерам, то не будет вызывать зависть даже у людей очень завистливых. Так что, поскольку все попытки переустройства общества ни к чему хорошему не привели, заботьтесь хотя бы о себе, уважаемые читатели. Помните, что использовать и методы и технические средства ИТ, окажется куда эффективней с целью перераспределения в свою пользу имеющихся благ, чем для производства новых. Хотя бы придушив четкой логистикой и исследованием операций презирающего погибших шахтеров лавочника, ухитряющегося в 2-х часах от МКАДа продавать тряпки вчетверо дороже, чем они выходят с фабрики. При этом и обществу будет польза!

К оглавлению