Глава 3. Медитируйте

Глава 3. Медитируйте

Сядьте на подушку, скрестите ноги, закройте глаза и глубоко вдохните. Медленно выдохните и расслабьтесь. Наберите в легкие как можно больше воздуха, напрягая мышцы живота, и посчитайте про себя: «раз, два, три, четыре.» Попытайтесь думать только о счете и собственном дыхании. Повторите еще раз. Опять выдохните, затем начните счет сначала. Сделайте еще один выдох, не теряя сосредоточенности. Начните считать снова. Рано или поздно внимательность подведет, в голову начнут приходить посторонние мысли. Не беспокойтесь, это происходит со всеми. Подождите немного, потом соберитесь, еще раз вдохните и начните заново.

Такова простая вариация метода дыхательной медитации - «випашьяна». Она служит введением в практику учения и помогает увидеть достоинства и недостатки этой методики. Медитацию практикуют во всех уголках земного шара. Есть мнение, что медитирующий пребывает в блаженном состоянии, сидя с отсутствующим выражением лица и без единой мысли в голове. Это совсем не так. Я практикую медитацию много лет, и каждый сеанс для меня - настоящее испытание, хотя и помогает разобраться в том, как работает разум. Медитация много значит для умственного здоровья, кроме того, позволяет заниматься «созерцательным компьютингом», хотя медитатор из меня неважный.

В предрассветные часы, когда все в доме еще спят, я надеваю шумопоглощающие наушники, настраиваю таймер на айфоне и усаживаюсь в гостиной. Часть меня испытывает то же самое ощущение приятного умиротворенного возбуждения, которое возникает у меня при ожидании посадки на рейс. Классическую позу лотоса я освоить не в состоянии, поэтому сажусь, скрестив ноги. (Это положение именуется «бирманская позиция», и я прикрываю недостаток практических умений экзотическим названием.) Устроившись, я запускаю таймер, закрываю глаза, делаю глубокий вдох и в течение часа стараюсь превратить мой разум в зеркало.

Чего же мы ждем от медитации? Созерцательными обычно называют занятия, которые требуют повышенного внимания и сосредоточенного ума, а также создают в нас ощущение спокойствия и уверенности. Вождение, занятия кулинарией, музыка, катание на лыжах, уход за больными, плавание, молитва, сидение у реки - практически в любой деятельности есть место созерцанию и самоосознанию. Медитация полезна тем, что выделяет феномен созерцания, позволяя нам всесторонне исследовать его, и развивает нашу способность к созерцательности. Это одновременно и практика, и обучение, и самопознание.

В первые минуты мое тело привыкает к позе, расслабляется, но не как во сне, а сохраняя выправку. Чтобы сидеть, как подобает (и даже как не подобает), требуется приложение определенных усилий. После того, как я уравновешиваю свой физический центр, становится легче очистить сознание и начать медитацию. У созерцания есть овеществленный аспект: мы склонны считать, что все это происходит в нашем воображении, однако тело играет важную роль - как в созерцательном, так и в любом когнитивном процессе.

Я сижу, не шевелясь, медленно вдыхаю, на несколько секунд задерживаю дыхание, а затем делаю выдох. Однако разум не желает расслабляться и успокаиваться. Как ребенок, который не хочет засыпать, он подбрасывает мне образы и воспоминания, пытаясь остаться в бодрствующем состоянии. Я пережидаю «бунт рассудка» и делаю еще одну попытку достичь умиротворения. Иногда получается, хотя не так часто, как хотелось бы.

Медитация наглядно демонстрирует активное и беспорядочное состояние нашего сознания. Когда нам скучно, мы полагаем, что нам нечем занять мозг, и боимся остаться один на один со своими мыслями. Впрочем, при первой же серьезной попытке освободить разум оказывается, что даже невыносимая скука не прекращает безмолвного внутреннего монолога - своего рода непрерывное переключение с когнитивного канала на канал. Остановить его очень сложно. Вот я сижу, стараясь расслабить сознание, а мятежное воображение заставляет меня вспоминать очередную серию «Остаться в живых», альбом любимой рок-группы, размер задолженности по кредитной карте, письмо человека, с которым я собираюсь провести интервью, сцену из «Голодных игр» (в этом дочь виновата), мой блог-пост про «ошибку Нунберга», обложку книги Сьюзан Блэкмор «Дзен и искусство сознания» и фотографию витрины книжного магазина в английском городке Или.

Таймер подает сигнал: прошло пять минут. Мое внимание переключается на звоночек, я сосредоточиваюсь на его отголосках, стараясь отстраниться от всего окружающего.

Спустя минуту я понимаю, что думаю о мороженом и фильмах на канале Netflix. У меня опять ничего не получается. Я вздыхаю и начинаю заново.

Постепенно разум успокаивается. Все вокруг словно замедляется. Я больше не слышу сигналов таймера. Не знаю, сколько их осталось, мне все равно. Я концентрируюсь на новом образе: томографическое изображение моего мозга, словно с фМРТ, где алыми искрами мелькают мысли. Чем больше расслабляется разум, тем меньше становится красного, сосредоточенность возрастает, мозг превращается в белое сияющее пятно. Вспыхивает алым еще одна мысль, огненное мерцание затухает. Если все идет, как нужно, белое сияние стабилизируется, меня охватывает радость, знакомая каждому, кто прикладывал усилия для достижения цели: представьте, что вы взошли на вершину горы, и с громадной высоты перед вами открылся безграничный простор. Впрочем, какая-то часть меня опасается поддаваться эйфории. Если заострить внимание на этом состоянии, оно исчезнет. Чтобы поддерживать это чувство, с ним нужно пребывать.

Еде бы мы ни медитировали - на горной вершине или в студии, в машине или на кухне, все созерцательные практики имеют одну особенность: они погружают в состояние отрешенной и невозмутимой занятости. Это спокойствие, требующее определенного умения и самоконтроля, активное, а не пассивное состояние. Во время медитации тело не расслабляется полностью, оно не пассивно: я сохраняю заданную позу, контролирую дыхание, фокусирую разум - все эти действия расходуют энергию. Сравнить это физическое состояние можно с началом соревнований по карате, когда еще не прозвучал свисток: тело напряжено, и спортсмен, сам того не подозревая, готов нанести удар или блокировать руку противника.

Для меня медитация - тяжелая работа, больше похожая на тренировку в спортзале, чем на расслабленное сидение на одном месте. Очень сложно достичь состояния полной безмятежности, которое опытные медитаторы способны поддерживать не один час.

Несмотря на все несовершенства моей медитации, она мне помогает. Один из самых важных навыков, который следует развивать начинающим медитаторам, - это способность не сдаваться, несмотря на постоянные неудачи. У меня накоплен значительный опыт подобной практики - приходится непрерывно пресекать праздные мысли. В книге Ойгена Герригеля «Дзен и искусство стрельбы из лука» автор приводит совет своего наставника: делать следующий выстрел, забыв о бремени неудачных попыток. Когда ученик улучшал свои умения, наставник предупреждал его не упиваться успехом и не терять связи с настоящим. Концентрация может подвести в любой момент -нарушение диеты, необходимость переработки проекта. Однако медитация позволяет не падать духом и дает шанс начать все заново.

Если мне удается освободить сознание хотя бы на мгновение инио чем не думать секунду-другую, то я способен долго размышлять над одной темой, мой разум без устали пытается найти решение сложной задачи. Я достигаю той стадии, когда чувствую, что сознание прорабатывает возможные варианты, рассматривает каждую идею то так, то эдак, причем мне не приходится прилагать усилий. Успокоенное сознание способно на то, что обычному сознанию неподвластно. Ему по силам нескончаемая концентрация. В этом состоянии я полностью отделяюсь от вопроса, над которым размышляю. Даже когда хожу за покупками или мою посуду, часть моего мозга трудится над поставленным заданием.

В такие мгновения пропадает желание отвлечься - проверить страницу на Facebook, посмотреть, не процитировал ли кто-нибудь мое последнее сообщение в Twitter, поинтересоваться, не добавил ли Пол Кругман новую запись в свой блог. Остается только чувство глубокого погружения в себя.

Если сеанс медитации проходит успешно, то возникающее ощущение напоминает состояние «потока». Медитация странным и восхитительным образом растягивает время. Медитатор получает огромное удовольствие, сравнимое с высшей степенью удовлетворения человека, у которого работа идет на лад: разум - и сознательный разум, и та его загадочная часть, откуда приходят захватывающие идеи и отточенные фразы, -настраивается на конкретную задачу, возникает чувство, что решение близко и доступно. Михай Чиксентмихайи, создатель понятия «поток», считает, что между медитацией и «потоком» есть что-то общее. «”Поток” включает в себя созерцательный, медитативный подход, - утверждает исследователь. - Медитация является разновидностью “потока”, а “поток” - формой медитации». Однако «поток» предполагает взаимодействие с окружающим миром - шахматными фигурами, тушкой лосося, луком и стрелами, запчастями от мотоцикла, а при медитации цель и умения сосредоточены внутри вас. Это и делает медитацию такой сложной - приходится одновременно бороться и с врожденной тягой к новизне и движению, и с беспокойным «обезьяньим умом».

Чистая правда. Но сидя неподвижно и любуясь течением мыслей, я начинаю подозревать, что внутренний мир не так уж и целостен. Обычно и личность, и сознание воспринимаются как цельные явления. При медитации кажется, что разум состоит из двух частей: одна - направляющая и контролирующая, а другая - генератор праздной болтовни. Тибетский буддизм гласит, что не существует ни целостного ума, ни личности. Есть только восемь частей, которые работают вместе, создавая иллюзию стабильной, долговременной индивидуальности. Чувства составляют первую пятерку. Наши аналитические, логические способности - это часть шестая. «Обезьяний ум» - седьмая. Восьмая часть обеспечивает самосознание, целенаправленность, она-то и контролирует остальные семь. Трудность медитации заключается в том, что следует укреплять восьмую часть и укрощать седьмую. А обезьянам - даже тем, которые у нас в головах, - не нравится, когда их сдерживают.

В сущности, медитация - это та же нейробиология, древнейший сознательный метод использования так называемой нейропластичности, гибкости сознания, решение проблемы интернет-зависимости, найденное две с половиной тысячи лет назад. Медитация помогает восстановить когнитивные способности, подорванные чрезмерным взаимодействием с электроникой, демонстрирует, что можно изменить «расширенный разум» изнутри, путем созерцательных практик, а также извне, за счет тщательного выбора устройств.

Тот факт, что медитация помогает в борьбе с интернет-зависимостью, не является сюрпризом ни для миллионов регулярно медитирующих людей, ни для ученых, изучающих терапевтический эффект медитации. В 1970-80-е годы психологи впервые применили созерцательные практики в лечении заболеваний и нервных расстройств, разработав технику снятия стресса путем медитативного сосредоточения, получившую название MBSR. Впоследствии созерцательные практики получили распространение в областях, требующих высокой степени творчества, концентрации и продуктивных действий в стрессовых ситуациях. Созерцательные практики внедряют в самых разнообразных областях - от научных дисциплин до современного джаза. Тренеры применяют медитацию и методы визуализации в работе со спортсменами. Военные инструкторы и психологи используют созерцательные практики как средство улучшения боевой эффективности и избавления от симптомов посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). В крупных организациях упражнения, направленные на самопознание, идут на пользу отношениям внутри коллектива и помогают разрешать конфликты. Даже юристы пользуются созерцательными практиками, чтобы развить навыки ведения переговоров и добавить в юриспруденцию духовную составляющую.

Социальные и психологические преимущества медитации хорошо известны, однако прежде не существовало четких описаний происходящего во время медитации, потому что субъективность процесса не допускала его исследования научными методами. К счастью, изобретение электроэнцефалографа и фМРТ позволило увидеть, что именно происходит в мозгу медитатора, и связать субъективный опыт медитации с активностью головного мозга.

Как выяснилось, медитация не только временно изменяет работу головного мозга, но и создает в нем новые связи взамен старых.

В лаборатории Висконсинского университета, под руководством профессора нейробиологии Ричарда Дэвидсона, проделана огромная исследовательская работа по изучению нейробиологических эффектов медитации. Еще аспирантом Дэвидсон познакомился с бывшим профессором психологии Еарвардского университета Рамом Дассом, который в 1960-е годы вместе с Тимоти Лири занимался исследованиями психоделических препаратов. Затем Дэвидсон на время прервал учебу и отправился в Индию изучать медитацию. В 1992 году далай-лама предложил Дэвидсону провести нейробиологическое исследование монахов, и ученый с радостью согласился.

Дэвидсон изучал нейробиологию эмоций. Исследователи предполагали, что положительные и отрицательные эмоции регулируются одной и той же долей мозга. Считалось также, что если негативные эмоции контролируются отдельным центром, то его выключение вызовет позитивные эмоции. Дэвидсон доказал, что все гораздо сложнее: давно известно, что страхом управляет древняя структура мозга - миндалевидная железа (амигдала). Исследования выявили в левой лобной доле, развившейся гораздо позднее, участок мозга, который активизируется при ощущении сострадания и сопереживания.

Наблюдая за происходящим в мозгу монахов во время медитации, Дэвидсон задался вопросом, вызывает ли подобная практика долгосрочные структурные изменения в головном мозге. В то время только возникла концепция нейропластичности - понятие о том, что мозг взрослого человека способен изменяться по мере усвоения новых видов деятельности и накапливания опыта. Поэтому не было уверенности, обнаружатся ли в мозгу монахов нейробиологические изменения.

Помимо того, команда Дэвидсона хотела изучить явление, называемое гамма-ритмом. Гамма-волны, впервые описанные в 1960-е годы, представляют собой нейронные колебания, проходящие через весь мозг. Они особенно заметны при работе кратковременной памяти, в процессе восприятия, а также во время периодов глубокого сосредоточения. Учащенный гамма-ритм наблюдается у крыс, пробирающихся через лабиринт, у макак-резусов, сидящих за экраном компьютера, и у музыкантов, слушающих музыку. В зависимости от амплитуды колебаний гамма-волны возникают как в определенных областях мозга (к примеру, в зрительных центрах при решении головоломки), так и во всем мозге. В определенных условиях гамма-ритм помогает различным отделам мозга создать из обрывочных сенсорных данных цельную картину реальности - иными словами, служит основой для возникновения сознания.

В первом эксперименте Дэвидсон и его коллега Антуан Лутц подсоединили энцефалографы к монахам и к контрольной группе студентов. Испытуемым предложили комплекс медитативных упражнений, во время выполнения которых ученые наблюдали за мозговой деятельностью. (Электроэнцефалограмма измеряет электрическую активность различных областей мозга через датчики, прикрепленные к коже головы.) Одним из первых испытуемых был Матье Рикар, биохимик, ставший буддийским монахом и специалистом по научному изучению счастья. По просьбе Дэвидсона Рикар погрузился в медитацию на тему бескорыстной любви и доброты (медитации такого рода практикуются среди тибетских буддистов), при этом электроэнцефалограф зарегистрировал значительное увеличение активности гамма-волн и ярко выраженный рост активности в левой лобной доле, которую Дэвидсон ранее определил как источник сопереживания. Поначалу исследователи решили, что неисправно оборудование, однако после повторного эксперимента стало ясно, что именно так и работает мозг монахов: после многих лет интенсивной практики возрастает внимательность и способность к запоминанию.

В 2004 году результаты исследований группы Дэвидсона были опубликованы в престижном журнале Proceedings of the National Academy of Sciences. Ученые продолжили сотрудничать с монахами, кроме того, провели эксперименты на людях, впервые открывших для себя медитацию. Отдельную группу испытуемых составили те, кто использует созерцательные практики для борьбы с расстройствами здоровья и психики. Исследователи установили, что медитация положительно влияет на функции мозга, вызывая долговременный эффект. Подобно тому, как физические упражнения укрепляют определенные группы мышц, медитация укрепляет человеческий мозг. Впрочем, эти результаты неудивительны: изменения в работе мозга обнаружены у математиков, жонглеров, музыкантов и лондонских таксистов (им необходима прекрасная зрительная память, чтобы ориентироваться в лабиринте улиц города). «Если вы занимаетесь каким-то делом двадцать лет подряд, восемь часов в день, - объясняет нейробиолог Стивен Косслин, - тов вашем мозгу непременно произойдут изменения». Тем не менее ученый признает, что его чрезвычайно удивляют некоторые способности мозга монахов.

Пока Дэвидсон и его коллеги проводили эксперименты в городе Мэдисон, штат Висконсин, нейробиолог Клиффорд Сарон и его коллеги работали на горной вершине, в двух часах езды к северу от Денвера, штат Колорадо. Там, под главным залом медитационного центра Шамбала, расположена научно-исследовательская лаборатория. Сарон - профессор Калифорнийского университета в Дэвисе и директор проекта «Шаматха» («Шаматха» на санскрите означает «безмятежность»), одного из самых продолжительных научных исследований медитирования. Этажом выше тридцать студентов проходили интенсивный трехмесячный курс медитации под руководством наставника, Алана Уоллеса. Уоллес родился и вырос в Южной Калифорнии, в конце 1960х годов совершил паломничество в Дхармасалу, многие годы был буддийским монахом в Тибете, получил степень доктора теологических наук в Стэнфордском университете, а в настоящее время, вернувшись на юг Калифорнии, руководит Институтом изучения сознания в Санта-Барбаре.

В лаборатории Дэвидсона сделан ряд впечатляющих открытий при исследовании монахов, которые провели в медитации десятки тысяч часов. Проект «Шаматха» пользуется схожими исследовательскими методами - электроэнцефалограммы и психологические тесты, но изучают здесь не опытных медитаторов, а группу из шестидесяти учеников. Идея заключается в использовании разума новичков в качестве точки отсчета для оценки воздействия медитации на мозг и лучшего понимания того, что происходит в головах испытуемых. Покинув центр, некоторые студенты продолжат регулярно медитировать, а другие отойдут от этой практики. Повторное тестирование проводится через определенные промежутки времени - программы, необходимые для проведения экспериментов, загружают в лэптопы и рассылают испытуемым. (В проекте заложено немало денег на почтовые расходы.)

Цель Сарона и его коллег - измерить долгосрочный эффект, оказываемый медитацией на здоровье, настроение и способность к сосредоточению. Проект «Шаматха» продолжается уже пять лет из запланированных десяти и показал интересные результаты. В тестах на восприятие и внимание испытуемые демонстрируют повышенную способность противостоять отвлекающим факторам (то, что психологи именуют «усиленным торможением ответных реакций»), а также необычную сосредоточенность и внимательность при участии в «скучных» экспериментах. Испытуемые также отмечают увеличение способности к адаптации и самоконтролю. Эти наблюдения подтверждают результаты клинических испытаний, проведенных ранее. Проект «Шаматха» в силу своей долгосрочное™ и охвата испытуемых способен точнее оценить преимущества продолжительной медитации.

Удивительны и результаты исследования образцов крови, отбираемых через регулярные промежутки времени для проверки уровня внимания и длины теломер. Теломеры - это концевые участки хромосом, предохраняющие хромосомы от изнашивания или повреждений (примерно как пластиковые наконечники шнурков). При делении клетки копируются участки хромосом, несущие информацию, а сами теломеры укорачиваются. Деление клетки прекращается, когда теломеры становятся слишком короткими. Ученые считают, что сокращение теломеров способствует старению, что замедление этого процесса может продлить жизнь. Результаты проекта «Шаматха» показывают, что тела испытуемых вырабатывают больше теломеразы - фермента, который образуют теломеры. Иными словами, на клеточном уровне медитаторы стареют медленнее.

Ученые, исследующие медитаторов, неоднократно отмечают улучшение их физического состояния. По окончании эксперимента участники, медитировавшие восемь недель, демонстрировали повышенную сопротивляемость гриппу. Это исследование может принести пользу не только тем, кто боится уколов. Немногим случается провести несколько недель с лучшими в мире учителями медитации, монахами становятся единицы. Однако же исследования иммунной системы показывают, что даже месяц занятий медитацией не проходит бесследно. Экспериментаторы, изучающие людей, прошедших восьминедельный курс программы по снятию стресса на основе медитации, отмечают повышенную активность левой передней доли мозга и приподнятое настроение участников программы. Объем кратковременной памяти растет за счет того, что осознавание предполагает постоянную, пусть и незначительную, сосредоточенность на собственном разуме, а это требует воспроизведения в памяти мимолетной информации о его предыдущих состояниях. (Попробуйте провести эксперимент: вспомните, о чем вы думали, когда в последний раз отвлекались. Скорее всего, отвлеклись вы всего несколько секунд назад, но удалось ли вам что-то вспомнить?) На поддержание внимания медитаторы тратят меньше усилий, чем те, кому это искусство незнакомо. К тому же медитация улучшает способность к восприятию - тогда в распоряжении ума остается больше энергии, и он может переключиться на что-то другое.

Иными словами, субъективные преимущества медитации сопровождаются физиологическими изменениями мозга. Эти изменения способствуют развитию других когнитивных функций, таких, как память и внимание, укрепляют эмоциональное равновесие. Вдобавок эти изменения долговременны, они не проходят сразу. Впрочем, вместо того, чтобы принять на веру мое заявление о том, что эти методы помогут вам справиться с отвлекающими факторами и разочарованиями жизни онлайн, давайте взглянем на людей, которые постоянно пользуются социальными сетями, но не испытывают при этом никаких негативных последствий. Они проводят много времени онлайн, не поддаваясь влиянию обезьяньего ума. Они поддерживают связь с информационными технологиями, но от Интернета не зависят и обладают уникальным взглядом на электронный бич современности.

Познакомьтесь: монахи-блогеры. Это посвященные в духовный сан буддисты, которые долгие часы проводят в учебе и медитации, а также публикуют обучающие видео на YouTube, пишут сообщения в блогах, на форумах, в сетях Facebook и Twitter - так они делятся знаниями с окружающими. Некоторым позволено вести светскую жизнь и иметь семью, другие обитают в джунглях Азии или в монастырях. Все они - адепты древней дисциплины, которая обещает найти спасение от суетных желаний, отвлечений и забот. Тем не менее современные технологии монахам не чужды.

Каждая религия использует Интернет для распространения информации среди верующих, привлечения любопытствующих, ведения диалога с представителями других конфессий, а также для организации благотворительных мероприятий, паломничеств, служб, наставничества, проповедей и обучения. Буддизм не является исключением. Эту религию исповедуют около 350 миллионов человек по всему миру. В таких странах, как Таиланд и Япония, буддизм занимает основное место в национальной культуре и самоопределении. Монахи совершают богослужения в храмах, которые свыше тысячи лет не закрывали двери для прихожан. Хотя буддизм имеет глубокие национальные корни, в XX веке сангха (община буддийских верующих) стала более мобильной и многонациональной. Многие изменения произошли в результате войн и революций. Во времена холодной войны коммунисты закрыли монастыри в Тибете, Вьетнаме и Камбодже. Монахи (включая Далай-ламу) присоединились к огромному количеству эмигрантов, хлынувших в Европу, Австралию и Северную Америку. Тибетские школы нашли свое пристанище в Индии: в последние пятьдесят лет общины Дхармасала и Намдролинг приобрели статус мировых центров буддизма. (В целом ситуация выглядит примерно так: представьте, что Англия потерпела поражение во Второй мировой войне, и спасшиеся профессора Оксфордского и Кембриджского университетов заново основали родные учебные заведения в канадских Скалистых горах).

Активное общение монашеских орденов между собой способствовало взаимообогащению ранее разобщенных школ буддизма, а межконфессиональный диалог и сотрудничество между монахами и учеными привел к большей осведомленности об этой религии.

Вопреки распространенному мнению, буддизм - не просто окрашенные шафраном одежды и благовония. Буддизм многие тысячелетия пользуется информационными технологиями. Буддийские монастыри экспериментировали с техникой печати и ксилографией (резьбой и гравировкой текста и изображений на каменных или деревянных блоках). Первой печатной книгой в мире была буддийская Алмазная сутра. Пользуясь этой технологией, китайские монахи и ученые напечатали свод буддийских священных текстов Типитака и Сутры, которые в X веке нашей эры привезли в Туркестан, Монголию, Японию и Корею. Учитывая как влияние буддизма на печатные технологии, так и современные потребности глобального буддийского сообщества, неудивительно, что последователи учения признают ценность Интернета в качестве средства общения и координирования.

Буддийские пользователи социальных сетей, блогеры и создатели веб-сайтов прочно обосновались в Сети в силу простых причин. Монах-блогер Юттадхаммо говорит: «Если вы хотите поделиться чем-то, нужно идти туда, где собираются люди». После того, как его первый видеоролик на YouTube за неделю просмотрели тысячи человек, Юттадхаммо понял, что информационная среда может стать надежным средством связи с последователями. Другие монахи-блогеры являются частью первого поколения цифровых аборигенов. Они узнали о медитации и буддийском учении через веб-сайты и дискуссионные группы. Именно через веб-сайт одна американская монахиня нашла горный дзен-монастырь, где впоследствии приняла духовный сан и жила восемь лет. Интернет в наши дни жизненно важен, говорит Юттадхаммо, и нет смысла писать книги о дхарме, если их не распространять PDF-файлами.

Монахи-блогеры считают Интернет ценным инструментом распространения информации. Для последователей буддизма мгновенный доступ к учению Будды стал большим благом. По словам одного из монахов, сетевые технологии сыграли огромную роль в его жизни: он обрел учение и получил возможность распространить мудрость через Интернет. Пожилой монах, читающий электронные книги с помощью Kindle, называет легкость и мобильность устройства великим благом.

Созданием виртуальных сообществ и расширением уже существующих общин буддизм тоже обязан Интернету. «Для практикующего буддиста наличие сообщества является основным и необходимым условием, - поясняет Лорен Сильвер, куратор Музея компьютерной истории в Маунтин-Вью, штат Калифорния. - Хотя, конечно, есть монахи, которые живут в изоляции, буддизм основывается и процветает за счет объединения учения и практики в общинах». Многие центры медитации и храмы имеют собственные веб-сайты, куда стекаются посетители со всего земного шара. Прежде в обязанности Лорен входила проверка электронной почты местного центра медитации. «Меня всегда приятно удивляло, - вспоминает она, - когда люди из Латвии или австралийской глубинки писали нам: “Я ни разу в жизни не встречался с буддистом, но нашел много материалов в Интернете и медитировал сам. У меня возник вопрос по.”». Потенциальная польза Сети для расширения буддийских сообществ так велика, что возможная интернет-зависимость не представляет реальной угрозы.

Конечно, буддисты ставят под сомнение предположение об идентичности виртуальных и реальных сообществ: вряд ли виртуальный опыт оказывает то же благотворное влияние, что и реальное «следование Пути». Буддисты придают большое значение «практике»: для них, как и для музыкантов, она является неколебимой основой дальнейших высоких свершений. Будда призывал своих последователей не принимать учение на веру, не проверив его истинность. По выражению Юттадхаммо, «буддизм - это путешествие вовнутрь, а не вовне. Интернет - всего лишь средство, а не часть духовного пути верующего». Один буддист, у которого я брал интервью, отказался от компьютера, когда понял, что прочитал достаточно, что нужно уделить больше времени на медитацию. «С Интернетом покончено», - объяснил он.

«Слова никогда не сравнятся по силе с опытом», - сказала мне американская монахиня.

С ней полностью согласен финский монах, утверждающий, что «хотя виртуальный мир может помочь буддистам в практике, он не имеет ничего общего с практикой в реальности». Юттадхаммо пишет: «Не следует использовать Интернет в качестве единственного источника дхармы, неразумно думать, что интернет-сообщество - самый важный аспект нашей личной жизни в качестве буддийских медитаторов». Таким образом, Интернет является лишь вратами к глубокому познанию, а не самоцелью.

Интернет-жизнь монахов и монахинь содержательна и втоже время жестко регламентирована. Ритм монастырской жизни налагает ограничения на пребывание онлайн. «У меня есть и другие дела, я не могу позволить себе часами разглядывать милых кошечек», - объясняет один из посвященных. Часто буддистские монахи выходят в Интернет только вечером. У большинства настольные компьютеры, а не ноутбуки: так легче разделить реальную и цифровую жизнь. Те немногие, у кого есть ноутбуки, держат их на столе или в шкафу. Они пользуются старыми моделями, что отражает утилитарный взгляд на технологии и потребности экономики.

Мобильные телефоны тоже не в почете. Чокьи Либби, первая израильская монахиня, исповедующая буддизм, говорит: «У меня есть мобильный телефон, но я редко им пользуюсь. Со мной часто невозможно связаться, и мне это нравится». Один из последователей подарил Бхикшу Самахита, сингальскому монаху, мобильный телефон. Тот удивился: звонить ему было некому, да и связь отвратительная. Юттадхаммо использует свой телефон только для фотографий - в Шри-Ланке не принято устанавливать рядом с монастырями вышки базовых станций телефонной связи. Во многих общинах нет наземных линий, а мобильные телефоны монахов, как и компьютеры, пылятся на полках. Синдром фантомного звонка буддистам незнаком.

С помощью Интернета монахи следуют буддийским заповедям. Дамчо Вангмо говорит, что изучение западных средств массовой информации позволяет создать «надежную основу для любви и сострадания», поскольку «на фоне новостей твои проблемы выглядят незначительными». Для Юттадхаммо общение онлайн - типичное проявление буддизма: оно позволяет творить добро, но без обязательств. «Я не могу сдружиться с человеком онлайн, поэтому я просто помогаю ему, а потом без сожалений двигаюсь дальше», -замечает он. Эти слова напоминают притчу о двух странствующих монахах, которые встретили красивую женщину у речной переправы. Старший монах взял незнакомку на руки и перенес на другой берег. Младший возмущенно заметил, что товарищ нарушил правило, запрещающее дотрагиваться до женщины. «Я уже давно отпустил ее, - ответил старший. - Так почему же ты до сих пор носишь ее с собой?».

Предпочтение реальной практики виртуальной, утилитарное воззрение на предмет информационных технологий, а также использование устройств таким образом, чтобы свести к минимуму сопряженность - все это помогает монахам-блогерам не поддаваться интернет-зависимости. Но каким образом они ведут блоги, оставляют сообщения в Twitter, отвечают на вопросы учеников, пишут имейлы единоверцам, проводят онлайн-сеансы медитации, не позволяя Интернету нарушить чувство внутреннего равновесия или подорвать способность сосредоточиться?

Сообщения Бхикшу Самахита на тему буддизма моментально разносятся по всем социальным сетям; новые эссе (Самахита пишет их почти каждый день) через две минуты после публикации появляются в Facebook, на Twitter-каналах, страницах Google+ и дискуссионных группах. Самахита («Бхикшу» на пали означает «:монах») - создатель популярного веб-сайта «Что сказал Будда», который ежегодно просматривают десятки тысяч посетителей со всех стран мира, от США до Индии и Малайзии. Кроме того, восемь тысяч буддистов ежедневно получают по электронной почте толкования древнейших текстов Типитака.

Самахита проводит в Интернете несколько часов в день - рано утром и поздно вечером. Его деятельная натура вызывает восхищение. Живет он в небольшой хижине на острове Шри-Ланка. Самахита - один из нескольких тысяч сингальских монахов, которые последовали примеру Будды, удалившись в леса в поисках нирваны и пробуждения. Лесные монахи живут в хижинах, пещерах и небольших домах из бетонных блоков. По традиции, жилища монахов удалены от мест обитания людей. Подобно христианским пустынникам, лесные монахи ведут аскетический образ жизни, не ведая современных удобств. Они спят по четыре часа в сутки, восемь часов медитируют, следуют своду из 227 правил, регламентирующих каждый аспект монастырской жизни.

Последние десять лет Самахита живет в Кипарисовой хижине - небольшом домике в горах Шри-Ланки. До Кипарисовой хижины непросто добраться: сначала на машине через чайные плантации, а потом по узкой тропе, пешком. Карта местности предупреждает: «Не покидайте пределы чайной плантации. Не ходите в лес. Идите только вверх, не спускайтесь с гор». Самахита встречается с людьми раз в месяц, когда выходит в город за провиантом. Несколько раз в год его кто-нибудь навещает. Тем не менее перед монитором он проводит по четыре-пять часов в день. Его кабинет - комнатка с огромными окнами, откуда открывается потрясающий вид. Работа ноутбука и подключение к Интернету зависят от солнечных батарей и микро-ЕЭС. (Вспомните об этом в следующий раз, когда, ухитрившись успешно заменить картридж в принтере, почувствуете себя технически подкованным специалистом.)

Как же у него получается вести две разные жизни? Мы начинаем разговор по электронной почте. «Каковы плюсы и минусы лесного монашества?» - спрашиваю я. «Следование по благородному пути Будды - и трудность, и преимущество», - отвечает он. «Как бы вы описали жизнь в лесах Шри-Ланки?». - «Мирная. Спокойная. Счастливая. Простая». Дальнейшие ответы включают в себя краткие, емкие высказывания, стихотворные строки и гиперссылки. Его английский безупречен, но у меня складывается впечатление, что я разговариваю с человеком, который привык обходиться без слов. Я словно переписываюсь с Йодой - с высоким, нордическим Йодой.

Самахита родился в Дании и до принятия обета был врачом, специализировавшимся на тропических и инфекционных заболеваниях. Кроме того, он преподавал биоинформатику в Техническом университете Дании. Биоинформатика - это отрасль науки, разрабатывающая средства для анализа обширных баз данных, связанных со здравоохранением. Специалистов в этой области интересует все, что касается медицины и здоровья, начиная от спиралей ДНК и заканчивая статистическими данными Всемирной организации здравоохранения о вспышках эпидемий и сведениями о продажах аптечных средств от простуды и гриппа. В начале 2000-х годов эта область представляла обширное поле деятельности для начинающего исследователя. Однако недовольство своим существованием росло, и депрессия не заставила себя ждать. Самахита не стал принимать антидепрессанты. Случайная встреча с тибетским монахом привела его к медитации. Самахита избавился от депрессии и вступил на путь к новой жизни. В 2000 году он начал вести блог «Что сказал Будда», а годом позже обменял научные изыскания в Копенгагене на монастырь в Шри-Ланке. После двух лет ученичества Самахита принял духовный сан и поселился в Кипарисовой хижине.

Его удивительное преображение я воспринимаю как обнадеживающий знак. Если человек, привыкший обрабатывать терабайты данных, врач, который все время ждет вызова, смог перейти от жизни, полной внешних раздражителей, новомодных устройств и гаджетов, к отшельническому существованию в лесной чаще, совместив его с пребыванием онлайн, то и мы сумеем научиться созерцательному подходу к технологиям.

Я спрашиваю: «Есть ли нечто парадоксальное в том, чтобы через Интернет, источник зависимостей, проповедовать буддизм, ставящий своей целью избавление от желаний и привязанностей?» - «Если отринуть алчные стремления и поступать правильно (что само по себе нелегко), то можно вырастить лотос даже в грязи», - отвечает мой собеседник. В буддизме лотос является символом чистоты, потому что его совершенная красота берет начало в илистой почве, а лепестки имеют замечательную способность отталкивать загрязнения благодаря уникальной наноструктуре, недавно выявленной учеными.

Конечно, многие признают свою «зависимость» от электронных приборов, и выражение «подсесть на айдурь» возникло неспроста, но в буддизме тяга (или танха, буквально -«жажда») лежит в основе страдания. По словам Будды, тяга «связана с алчным аппетитом» и «повсюду рыщет в поисках непознанных удовольствий». Утоление подобных желаний временно заглушает голод, но он возвращается с удвоенной силой, и каждый раз становится хуже, чем было. Это подходящее описание человека, который говорит: «Я проверю почту по-быстрому, и все!» и остается онлайн еще не один час.

Я спрашиваю Бхикшу: «Способен ли человек, проводящий четыре-пять часов в день в Сети, не отвлекаться на бездумный просмотр веб-страниц?» Кажется, он не сразу понимает, что я имею в виду. «Какими бы ни были отвлекающие факторы - внутренними (например, воспоминания) или внешними (окружающий мир, информационные технологии, телевидение), к ним должен быть соответствующий подход». Все помехи одинаковы, не имеет значения, откуда они берутся.

Я подозреваю, что неясно выразился, поэтому спрашиваю еще раз: «Служит ли Интернет своеобразным испытанием?» - «Интернет скучен и шумен по сравнению с красотой и покоем», - говорит он.

У меня есть друзья, которые и полчаса не могут выждать, не проверив электронной почты. А доктор медицинских наук, бывший преподаватель одного из лучших европейских университетов (иными словами, именно тот информационно пресыщенный альфатип, который без Интернета и минуты не проживет) умиротворенно утверждает, что выбеленная известью хижина в глухомани интереснее Всемирной паутины!

Очевидно, в этом что-то есть.

Я беру интервью у другого монаха. Юттадхаммо - известная личность в социальных сетях. Его канал на YouTube «Истина в нас» смотрят более миллиона зрителей. Юттадхаммо выкладывает видеоролики по самым разным тематикам - от инструкций по медитации и обсуждения буддийских писаний до экскурсий по приюту, строящемуся рядом с его хижиной. Он находит время отвечать на вопросы зрителей, типа «Можно ли убивать вредных насекомых?» или «Как монахи получают имена?».

Видеоролики Юттадхаммо снимает на камеру, пожертвованную американским учеником. Как правило, все технологические устройства в монастырях - подношения последователей: дары или взносы в благотворительные фонды. Видео из цикла «Спросите монаха» - всего лишь один пример деятельности Юттадхаммо. А ведь есть еще и вебсайты, электронные энциклопедии, интернет-радио и обучающие онлайн-семинары. «Иногда я транслирую свои сеансы медитации в режиме реального времени, - объясняет Юттадхаммо, основной монашеской деятельностью которого в настоящее время является Интернет. - Хижины я строить не умею, зато смог создать интернет-сообщество».

«Не губительны ли постоянная съемка видео, ведение блога, беседы с учениками онлайн, ответы на электронные сообщения?». - «Нет, - отвечает Юттадхаммо. - Прежде я отвлекался по пустякам, в основном из-за того, что меня угнетала жизнь. Но когда я достиг комфортного состояния, то стал спокойно работать. Теперь меня мало что интересует. Впрочем, иногда, по утрам, я просматриваю новостные заголовки».

Тот факт, что Юттадхаммо связывает склонность к отвлечению с депрессией, неудивителен: одним из симптомов клинической депрессии является неспособность сосредоточиться. Знаю по собственному опыту, что депрессия и неспособность сосредоточиться подпитывают друг друга, особенно среди преуспевающих и высокообразованных личностей. Депрессия, которую Уинстон Черчилль называл «черным псом», не дает нормально работать и приводит к психической вялости. Для большинства из нас «комфортное состояние», по версии Юттадхаммо, далеко от совершенства - тучи комаров, во время сезона дождей появляются пиявки, полным-полно змей и скорпионов. Иногда беспокоят обезьяны - настоящие, а не метафорические: они умные и не боятся людей. Но эти неприятности - «ничто по сравнению со стрессом, вызываемым жизнью в обществе».

Юттадхаммо живет в кули - небольшой хижине, расположенной в нескольких километрах от домика Бхикшу Самахита. Подобно Самахита, Юттадхаммо оставил блага западной цивилизации ради тягот лесного отшельничества. Он родился и вырос в Канаде, в «номинально еврейской» семье. Буддизм он открыл для себя в студенческие годы, когда поехал в Таиланд. Проведя год в кхмерском монастыре в Канаде (двухэтажный дом в пригороде Оттавы), Юттадхаммо вернулся в Таиланд, принял монашество, затем переехал в Шри-Ланку.

Интернет-деятельность Юттадхаммо вызывает неодобрение тех монахов, которые считают, что лесному монаху «не подобает» тратить время на пребывание в Сети. Несмотря на то, что монахи должны отказаться от мирских благ, материалы для преподавания и учебы иметь разрешается, так что можно сделать скидку для владельцев компьютеров. И все же Юттадхаммо признается: «Думаю, я не настоящий лесной отшельник. Не знаю, какой на самом деле из меня монах». Впрочем, технология позволяет ему найти золотую середину между монашескими запретами и желанием учить. «Когда я онлайн, то до остального мира - рукой подать, я могу делать добро и по-прежнему не обращать внимания на мирскую суету». Это также объясняет, почему он пользуется YouTube и потоковым видео, отказываясь от других социальных сетей. «Я зарегистрировался на Facebook, но так и не понял, зачем монаху, чурающемуся людей, добавлять кого-то в “друзья”. Twitter тоже мне ни к чему».

В пяти сотнях миль к северо-западу от уединенных хижин Самахита и Юттадхаммо, на юго-западе Индии, живет Дамчо Вангмо, одна из пяти тысяч послушниц при монастыре Намдролинг. Вангмо скоро окончит десятилетний курс обучения, после чего собирается преподавать и переводить буддийские писания на английский язык. Электроэнергия в монастырский колледж подается эпизодически, и частые отключения мешают полноценной интернет-жизни. Свой блог под названием «Записки монахини» Вангмо завела для того, чтобы рассказать еще не определившимся буддистам о жизни при монастыре. Кроме того, Вангмо возглавляет онлайн-группу для сестер и братьев по вере. (Да, у буддийских монахов есть локальная Сеть.)

Дамчо Вангмо выросла в Канаде. Ее отец принадлежал к пресвитерианской Церкви, мать - преподаватель в воскресной школе. «Бывало, я допивала остатки виноградного сока во всех крошечных потирах после богослужения», - вспоминает она. В старших классах девочка перестала ходить в церковь. «Я не верю в то, чему меня учат», - сказала она матери, однако продолжала интересоваться религией. Вскоре она открыла для себя буддизм. После окончания средней школы Дамчо изучала буддизм в Ванкувере, преподавала в Дхармасале и на Тайване, потом вернулась домой, а в 2001 году приняла решение переехать в Намдролинг.

Я спросил у Дамчо Вангмо, что она думает об интернет-зависимости. Неверным будет считать, что «помехи создаются за счет воздействия извне, они возникают из внутреннего психического состояния», - объясняет она. Если браться за дело, будучи рассеянным, то писк мобильного телефона и звуки веб-уведомлений будут отвлекать, но они - не первопричина помех. Наше сознание тревожат не отвлекающие факторы, исходящие из внешнего мира, а помехи, создаваемые самим разумом.

Я опрашивал многих монахов и монахинь. Их ответы сначала вызвали у меня недоумение, а затем - острый интерес. Во-первых, некоторые не поняли вопрос, и мне пришлось объяснить, что, по-моему, технология является существенным отвлекающим фактором. Как только я пояснил свою точку зрения, на мой вопрос ответили встречным: «Почему вы считаете, что рассеянность связана с устройствами?» Елавная цель психической подготовки - обретение невосприимчивости к таким вещам. «Мы отвлекаемся и с компьютером, и без него», - возразил один из моих собеседников. «Так и есть, - соглашается Самахита, - с интернет-зависимостью или с внешними раздражителями справиться гораздо проще, чем с собственным беспокойным разумом».

Именно поэтому «дзен-софт» не произвел на монахов впечатления (впрочем, термин они сочли забавным). «По-моему, такие программы создаются с благими намерениями, -говорит Дамчо Вангмо, - в силу изначального предположения, что пользователь заинтересован в самоконтроле. Однако в них отражено неправильное мнение, будто отвлечение вызвано воздействиями извне, а не возникает из внутреннего состояния».