Василий Щепетнёв: Лояльность

Василий Щепетнёв: Лояльность

Автор: Василий Щепетнев

Опубликовано 06 сентября 2011 года

Год одна тысяча девятьсот тридцать седьмой. Ледовитый океан. Станция "Северный полюс". Начальник экспедиции Иван Дмитриевич Папанин пишет в дневнике: "12 июня. Встали, позавтракали, слушали "Последние известия". Узнали о решении суда над изменниками родины. Были настолько рады, что хотелось кричать на весь Ледовитый океан. Никто не уйдёт от пролетарского правосудия! Тот, кто предаёт родину, получит возмездие! В 11 часов вечера мы собрались в палатке и составили коллективную телеграмму. Мы приветствовали Верховный суд за его решение. Иного решения и быть не могло о таких негодяях, как Тухачевский, Эйдельман и К°."

Эта запись Ивана Дмитриевича запала в мою голову в середине семидесятых, запала и не выходит. Поначалу я думал, что Папанин, может, и не сам писал эти строчки, а их привнёс некий литобработчик. Экспедицию сняли со льдины девятнадцатого февраля тридцать восьмого года, книга-дневник "Жизнь на льдине" сдана в набор двадцать восьмого июня, а подписана к печати второго сентября.

Темпы, темпы! Когда Папанину вникать в детали набора? Дел и без того навалилось изрядно. Затем я решил, что всё-таки Папанин писал это сам. Быть может, неохотно, но писал. Время было такое. Любишь не любишь, а партийный долг исполняй. Если партия считает необходимым упомянуть о беспощадном правосудии, значит, так тому и быть.

И лишь сейчас приходит понимание, что строки эти, не исключено, писались вполне искренне. От души. Потому что – накипело у Ивана Дмитриевича и товарищей. И сейчас к тому идёт. Оглядываюсь вокруг и спрашиваю. Да вот хоть бывшего инженера завода, на месте которого ныне торговый центр:

– Душа моя, Иван Константинович, вот если завтра станут судить наркома промышленности, скажут, что он нарочно развалил отрасль, вредил, закрывал предприятия в интересах западных правительств, получая за это зелёные миллионы, на которые приобретал поместья за границей, переправил туда семью, капиталы, – поверишь?

– А чего верить, так оно и есть, никто и не сомневается. И закрывал, и миллионер, и семья давно там.

– Ну а если народ потребует применить к нему высшую меру с конфискацией, поддержишь?

– Обеими руками, – отвечает инженер, в расцвете творческих сил вышвырнутый с завода в никуда. Он не пропал, стал устанавливать стальные двери, пластиковые окна, сегодня переключился на кондиционеры, живёт даже лучше, нежели прежде. А пепел завода в сердце стучит.

С другим говорю, с участковым врачом. Прежде заведовал отделением, да больницу закрыли. Ушёл на участок, в деньгах не потерял.

Текст тот же самый, только вместо наркома машиностроения подставляю наркома больниц и кладбищ.

– Точно у неё семья за границей?

– Это вводная. Не переходи на личность, он ли, она, какая разница. Ты вообрази ситуацию, – отвечаю.

– А что её воображать, вся на ладошке. Бумаг море, людям горе. Кормят, как цыплёнка, доят, как корову. Поддержу и одобрю тот суд, что присудит высшую меру! Сказал - и поспешил на вызов, пока гроза не разразилась.

Иду дальше и встречаю старую приятельницу. Учительница, кандидат наук, приличное место работы, приличная, по провинциальным меркам, зарплата. Правда, после гимназии сил хватает только туфли снять, а то так бы в туфлях и спала.

Опять разговор о наркоме школ и парт, о вредительстве, о миллионах, о детишках в Итоне и Кембридже.

– Не я одна, вся школа проголосует "за", – отвечает уверенно.

– Так уж и вся?

– Ну, те, кому опилочки перепадают, может, и воздержатся. Но на защиту точно не встанут.

– Ладно, "за" так "за". А сама приговор привести в исполнение берёшься? Лично?

– А у нас смертной казни нет, – вывернулась она. – Работать же в тюрьме – так я уже работала. И правда, какое-то время она занималась педагогической деятельностью среди несовершеннолетних правонарушителей.

Подумав, добавила:

– Знаешь, а ещё чуть-чуть додавят – и буду согласна.

– С чем? – не сразу сообразил я.

– Собственноручно привести в исполнение.

Эк её разбередило, подумал я, бредя восвояси. Может, у подруги в армии сына покалечили? Или у дочки в университете взятку вымогают, а без взятки ставят безоговорочный неуд? Или свекровь умирает, а никому дела нет? Или просто тротуары достали?

Тротуары, действительно, достали. В начале лета тротуары в нашем районе буквально раздраконили, чисто враги в отступлении. Лето пришлось ходить по проезжей части, рискуя и здоровьем, и самой жизнью. Теперь наскоро укладывают плитку, где плохо, где совсем плохо.

А прежде была хорошая плитка, её за свой счёт клали владельцы магазинов, салонов и прочие представители частного капитала. Как потомственные или начинающие капиталисты, они стремились получить максимальную отдачу от каждого потраченного рубля и, надеясь, что дело у них всерьёз и надолго, следили, чтобы плитку перед магазином тоже клали всерьёз и надолго. Не везде положили, а только напротив своих заведений. Чего проще – уложи теперь там, где плитки нет, и только.

Но раздраконили, разворотили подчистую и уже уложенное. И теперь спешно осваивают средства. А народ ругается. Пока вполголоса.

И ведь все мои знакомцы - люди интеллигентные, даже либеральные. Солженицына читали, Сахарова слушали. Но понимают: рухнет система, и станет совсем нехорошо. У нас не Египет, не Ливия, у нас в январе минус тридцать бывает. И потому ждут мер по её, системы, оздоровлению. Требуют, жаждут, чают избавления от чиновного ворья, а уж путём ротации власти или возрождения проскрипций – как получится. Смотрят вверх и шепчут упрямо: вы уж того, соответствуйте! А в ответ слышат призывы покупать лампочки европейских стандартов. Да уж…

У самого дома попались два щита. На одном было написано вот что: "Никитин раскрыл красоту воронежского края. Сегодня – твоё время". Понравилось. Выпячиваю грудь, сверкаю очами, хочется написать что-нибудь вечное.

Но на другом… "Генерал Ватутин освободил город от фашистов. Сегодня – твоё время". Это что – экстремистский призыв? Или просто кто-то не подумал? Или, напротив, подумал? Прихожу, наконец, домой, разворачиваю сетевую прессу.

Хоть и осень пришла, а чувствуется в атмосфере что-то предгрозовое. Накалённость и напряжённость. То о бытовых драках сообщат, конфликт на двести-триста душ с использованием холодного и огнестрельного оружия, число убитых и раненых уточняется, заведено дело по статье "Хулиганство". То машины, преимущественно миллионные, горят вдруг и случайно: коктейль Молотова приготовить труда не составляет - просто, дёшево и сердито. Опять хулиганство.

То полицейские участки подрывают безоболочечными и оболочечными устройствами. Хулиганят! Вертолёт с чиновниками в ущелье упал. Согласные комментарии: птичку жалко. В смысле – технику. Понимаю, что я наблюдаю лишь часть явления, что по одному симптому диагноз ставить нельзя, даже совокупность признаков не есть приговор. Нужно проводить специальные, порой сложные и дорогостоящие, исследования.

В далёкие годы, помню, слушал я по "Свободе" передачу "Документы прошлого". Чекисты собирали информацию о настроении всех жителей Страны Советов, от агрономов до языковедов. Собирали и доводили по команде. Сейчас проще: появились технические средства работы с массивами данных. Интерпретируя показатели интернет-активности, можно измерить степень лояльности, предсказать, сойдёт ли лавина, когда проснётся вулкан, где ждать цунами.

Возможно, так и делают, но результаты процесса благоразумно утаивают: ведь безнадёжному больному до недавних пор не говорили, что он безнадёжен. А то расстроится и сгоряча что-нибудь сотворит, пусть из последних сил.