Глава 4. Криптографические верхи не хотят, а низы не могут…

Глава 4. Криптографические верхи не хотят, а низы не могут…

Кибернетика – буржуазная лженаука – вылезла из своего змеиного гнезда и в конце 80–х годов поползла травить своим ядом чистые умы математиков Спецуправления 8 Главного Управления КГБ СССР. Увлечение персональными компьютерами приобрело повальный характер, причем начальный игровой этап быстро прошел. Персональные компьютеры и программное обеспечение к ним были буржуазными, идеологически вредными, но очень удобными и доступными. Они произвели очередной взрыв в советском криптографическом омуте, но только гораздо более сильный, чем открытые ключи или схема DES. Людей невозможно стало оторвать от PC, теоремы и абстрактные споры — вторичны. Что делать криптографическому начальству?

Логичный ответ – создавать боевые шифры, реализуемые с помощью персональных компьютеров – отметаем не то, что с порога, а за много верст до него. Это с помощью персональных компьютеров наших вероятных противников создавать военные шифры? Товарищ Сталин, слышите, что тут без Вас стало твориться в любимой Вами криптографии?

Ну а не военные? Например, коммерческие, как и американцы? Вроде бы и советский стандарт шифрования для этого сделали?

У меня есть своя точка зрения на то, для чего сделали советский стандарт шифрования. Как там говорил Никита Сергеевич Хрущев: «Покажем Кузькину мать Америке»? Кажется так. Долгое время в гонке вооружений между СССР и США действовал принцип: око за око, зуб за зуб. Сделали американцы новый стратегический бомбардировщик – дадим на него свой советский ответ. Сделали открытую криптосхему DES, взбудоражили советское криптографическое начальство, заставили его напрячься – получите в ответ советский открытый стандарт шифрования, слегка переделанный из вашего DES. Пусть теперь ваше криптографическое начальство напрягается! Вот вам наша криптографическая «Кузькина мать»! По крайней мере, если кто-то станет мне говорить, что тогда, в 1979 году, когда принималось решение о создании советского стандарта шифрования, заботились о коммерческой криптографии, то разрешите усомниться в такой трогательной и заблаговременной заботе о будущих российских банкирах.

Почти 10 лет создавали советский стандарт шифрования, в основном перестраховываясь от выдачи каких-то таинственных криптографических секретов. За эти 10 лет в стране много интересных вещей случилось, к концу уже зазвучали слова «перестройка», «хозрасчет», «гласность» и кое-что еще. Но мышление советского криптографического начальства по-прежнему оставалось идеологически кристально чистым: коммерческая криптография противоречит учению великого Сталина. А уж о том, чтобы с помощью «буржуазной лженауки» офицеры Спецуправления работали во благо каких-то коммерсантов, не могло быть даже самых отдаленных помыслов.

И вот, помимо воли начальства, в низах — повальное увлечение персональными компьютерами. Куда, в какое криптографическое русло его направить?

Первоначально, естественно, — на автоматизацию криптографического анализа советских балалаек. Пускай на PC считают различные статистики. Но очень скоро выяснилось, что импортные PC гораздо умнее советских монстров – ЭВМ, и на них можно делать намного более интересные криптографические задачи, а именно: использовать их в качестве шифровальной техники с практически неограниченными возможностями для реализации оригинальных криптосхем, для построения удобного интерфейса, для выработки ключей и т.п. А для чего и для кого? Кто будет конечным потребителем такой чисто программной продукции, использующей в качестве элементной базы стандартные персональные компьютеры зарубежного производства?

Начальство не могло дать на это никакого вразумительного ответа, только традиционные заклинания про криптографические результаты, которые сейчас «нельзя получить на кончике пера», имея в виду опять же использование PC для тупых задач перебора ключей или сбора статистики при анализе древних военных схем. А компьютерные фанаты плодились в Спецуправлении с ужасающей быстротой, это, в основном, были молодые ребята, закончившие Высшую Школу КГБ, и проводившие за компьютером все рабочее время, часто даже оставаясь и после работы. Необходимого выхода для их фанатизма тогда в Спецуправлении не находилось. Они находили себе друзей-программистов на стороне, в открытом мире, полулегально подрабатывали в появившихся коммерческих фирмах, но развернуться по-настоящему для создания серьезных коммерческих шифров, которые смогли бы быть конкурентоспособными на мировых рынках, никто так и не смог. Такое было невозможно в принципе во времена СССР.

Эти ребята вызывали у меня уважение и чувство зависти: они свои результаты видят на экране, могут их проверить и чуть ли не потрогать руками. А мои теоремы и методы криптографического анализа почти всегда абстрактны, удовольствия от их получения у меня в последнее время возникало все меньше и меньше. Тянуло в фанаты.