Колумнисты

Колумнисты

Кафедра Ваннаха: Экономика сингулярности

Михаил Ваннах

Опубликовано 06 августа 2012 года

Читателям «Компьютерры» объяснять, что такое Технологическая сингулярность, излишне. С легкой руки математика и автора «твердой» научной фантастики Вернора Винджа термин этот, — обозначающий возможную ситуацию, в которой автоэволюция разума породит гиперболическое ускорение научного и технологического развития, — стал широко известен в узких кругах (в которые попадают и сугубо серьезные академические преподаватели истории).

Но вот возможна ли Технологическая сингулярность на самом деле? Не сродни ли она коммунизму, при котором, как объясняли поколениям советских людей, "все источники общественного богатства польются полным потоком и осуществится великий принцип «от каждого — по способностям, каждому — по потребностям». В смысле – «каждому мужику по две бабы, а каждой женщине – любящего и преданного мужа»…

Проверить это позволят рассуждения из области не техники, но экономики. Именно она, в конце концов, определяет все в мире людей. Именно она причина того, что не реют в синем небе сверхзвуковые пассажирские лайнеры, не только технологически возможные, но и когда-то находившиеся в эксплуатации. Да и в Нечерноземье выросло поколение, никогда не видевшее самолета вблизи – времена, когда студенты, сосланные в колхоз, летали на «кукурузнике» за так называемым портвейном в соседний район, канули в Лету…

Так вот – Технологическая сингулярность. Если посмотреть на нее с точки зрения экономики, то мы увидим, прежде всего, поразительно быстрый рост. Так, обратимся к истории нашей страны, и посмотрим, когда такой рост наблюдался? За последние сорок лет XIX столетия объём промышленной продукции увеличился более чем в семь раз. Да и в ХХ веке было неплохо — за первые тринадцать лет объём производства обрабатывающей промышленности увеличился более чем троекратно.

Но, увы, Августейший Венценосец, отрабатывая международные займы (обеспечивающие приток капитала для этого ускоренного развития крестьянской страны) влез в абсолютно не нужную народу России войну с Германией, проливая кровь за Эльзас для галлов и срывая строительство Багдадской дороги для англичан. Война эта была столь малопопулярна, – несмотря на псевдопатриотический угар августа 1914-го, – что в феврале 1917-го не нашлось на Невском батареи трехдюймовок с юнкерской прислугой, да офицера-артиллериста, способного, по образу и подобию Бонапарта у паперти св.Роха, скомандовать ураганный огонь с трубками «на картечь» по праздношатающейся (во время Великой войны!) публике, да тыловикам из Петроградского гарнизона.

В результате славных революционных событий трех последовавших годов объем промышленного производства сократился более чем втрое. НЭП с возвратом товарно-денежных отношений и твердого червонца ситуацию улучшил – в 1926 довоенный уровень был превзойдён в целом по крупной промышленности на 8%, а по выработке электроэнергии (план ГОЭЛРО) на 80%. Но из-за войн и революций вторые тринадцать лет ХХ века были фактически потеряны для экономики…

Так что самая бурная индустриализация была впереди. Началась она с 1928/29 хозяйственного года и велась по программе пятилеток. В результате Советский Союз уже к началу Второй мировой по объёму промышленной продукции вышел на первое место в Европе (хотя технологический и уступая Германии) и на второе в мире. В 1940 валовая продукция промышленности увеличилась по сравнению с 1913 в 7,7 раза, выработка электроэнергии – в 24 раза, добыча нефти – в 3 раза, железной руды – в 3,2 раза, выплавка чугуна – в 3,5 раза, стали – в 4,3 раза, выпуск металлорежущих станков аж в 32 раза.

Как это было достигнуто? Тут сыграли свою роль два фактора. Первый – всеобщий. В индустрию были привлечены колоссальные массы сельского населения. Выросшие в традиционном обществе с почти нулевыми затратами ликвидных денег на воспроизведение рабочей силы (никаких отпусков по беременности и родам, никаких роддомов, самодельная колыбель и игрушки…). С малолетства привычные к тяжелому труду от зари до зари. Именно они и составили после ускоренного обучения армии заводских рабочих. (Сейчас этот этап развития проходит уже не Китай, даже, а Индонезия с Камбоджей…)

Второй фактор – жутковатый. Технологии и оборудования во время первых пятилеток продал Советскому Союзу Запад. И стала эта продажа возможной только благодаря Великой Депрессии – другого покупателя кроме большевиков у буржуев не было. Но эта же экономическая ситуация исключала возможность пользования кредитными инструментами. Нельзя было, – как современной Азии, – привлечь кредиты, вовлечь свое сельское население в индустрию, и вернуть долги с экспорта товаров. Нужно было платить наличными… И взять эти наличные можно было лишь чудовищно ограничив потребление собственного населения.

Экономисты любят делит промышленность на группы "А" и "Б". Производство средств производства и предметов потребления. Вот СССР и бросал все на производство средств производства. (Тут возясь в гараже автор видел фильм НТВ про сына Чикатило – оказывается у выдающегося маньяка был братик, которого в голод забили на мясо для семьи; так это или нет знают телевизионщики…) За индустриализацию было заплачено чудовищным затягиванием поясов. Могло ли быть иначе?

Сослагательного наклонения у истории нет, а выдающийся германский ученый Эрнст Нольте в книге «Европейская гражданская война» пишет, что «Гитлеру пришлось бы прибегнуть к военным средствам по отношению к Советскому Союзу или угрожать ему войной даже в том случае, если бы Россия была демократическим государством или находилась под царской властью»… Так что вопрос, видимо, был в элементарном выживании. Достигнутом ценой чудовищных жертв и лишений.

Но вернемся к Сингулярности. Единственной экономической системой на Земле сегодня является капитализм. А он нуждается в расширенном воспроизводстве. (Именно в этом секрет псевдосоциалистических игр европейцев и заморских демократов – увеличить платежеспособный спрос даже среди откровенно паразитических слоев населения, инфляция и налоги действительно богатых не затрагивают…)

У точных наук есть запреты. Вечный двигатель Первого или Второго рода. Одновременной измерение координата и импульса. Перемещение быстрее света. Так такой запрет есть и у капитализма. Описан он в антикапиталистическом по форме, но архикапиталистическом по сути, «Двадцать четвертом путешествии» Станислава Лема. В нем (пер.Дм.Брускина) знаменитый звездопроходец Ийон Тихий попадает на планету индиотов, где осуществлена тотальная автоматизация.

В результате широкие народные массы «ишачей», лишенных средств к существованию, переработали на красивые кружки, уложенные в не менее красивые узоры, а технологический цикл поддерживали автоматы, одевавшиеся в парчу и атлас, смазывавшие оси косметикой, курили табак и читали книги (видимо бумажные…). Так распорядилась правящая индиотами Машина. Кафкианский абсурд, порожденный (сознательно-литературным!) сведением промышленного производства к товарам группы "Б"…

Стоп! Но ведь мы видели хозяйство, где производство было ориентировано на группу "А". И не в сатирической фантастике, а в нашей собственной истории. И перевес производства средств производства был присущ СССР до самого конца. (Нынешние состояния российских магнатов – суть присвоенные плоды давней индустриализации.)

Но вот возьмем и представим, что развитие технологий позволило оперировать отдельными атомами – разница между группами "А" и "Б" тут исчезнет. Равно как и в случае появления искусственных носителей разума. (Причем не важно – будут они органикой или кремнием; можно ведь представить и живые экскаваторы и бульдозеры, мы говорим чисто об экономике…) И уже сегодня можно представить робота-трейдера, зарабатывающего на валютных курсах, и тратящего свой процент на аренду сервера и новый софт…

Вот сугубо инженерный пример конвергенции. Робот-разведчик Global Hawk летает на двигателе F-137. Который пришел на военную службу с региональных пассажирских машин семейства Embraer ERJ 145, произведенных в Бразилии, и звался в девичестве AE 3007 от Allison Engines… Для сердца самой передовой боевой машины пригодился продукт почти что потребительского класса. А военные требования куда жестче. (Об армейской жизни компьютерной техники и говорить излишне.)

Так что – резюмируем. Развитие технологий создает предпосылки к их конвергенции, исчезновению разницы между «группами». А для искусственного/автоэвлюционировавшего разума продукция группы "А" будет самой что ни на есть потребительской. Итак, к гиперболическому взлету технологий ведут сразу два пути. Искусственный/самосовершенствующийся разум будет развиваться по гиперболе, создавая все усиливающийся спрос на необходимую для этого развития продукцию. Который и послужит локомотивом для прочих отраслей технологии. Такая вот экономика Сингулярности вроде получается.

Кстати, не стоит считать, что приход Сингулярности будет малоприятен для тех, кто не будет в нее включен. Вон, обитающие у подъезда кошки лишены леса и сада, где они могли бы промышлять мышей и птичек. Так они получают в миску сухой корм, и вполне довольны своей участью…

К оглавлению