Василий Щепетнёв: Метаинфляция Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Метаинфляция
Василий Щепетнев
ОпубликованоВасилий Щепетнев
Метаинфляция есть инфляция всего (включая то, о чем мы в настоящее время не имеем понятия), протекающая везде.
Это определение я услышал от знакомого экономиста любителя. Говорит, что дошел собственным умом. Верю. Пусть оно покамест миру неизвестно, но дайте срок, и его высекут на гранитной плите на Красной Площади, на лужайке у Белого Дома, где-нибудь в Давосе. Определение высекут, а не экономиста — надеюсь. Хотя, конечно, никто не знает своей судьбы.
Сам Ленин, давая в своих брошюрах определения то классам, то материи, то революционной ситуации, тоже не знал, что их, определения, станут заучивать студенты и технических, и естественных, и гуманитарных вузов, а также военных училищ и академий. Знал бы, постарался б сделать их изысканными с одной стороны и чеканными с другой. Но что вырвалось из-под пера, то и вырвалось. Ничего, помним — «верхи не могут, а низы не хотят».
Метаинфляция будет направлять течение двадцать первого века, как она направляла течение века двадцатого, во всяком случае, его последней трети. Инфляция в технике: сегодня одна лошадиная сила в автомобиле или тракторе выполняет заметно меньшую работу, нежели восемьдесят лет назад — и в пассажиро-километрах, и в центнерах с гектара. Инфляция звания: полковник милиции двадцать первого века принимает у новичка-обывателя экзамен (практику) на водительские права — дело сержанта двадцатого века. Или популяция вообще: за последние сто лет население выросло — или вздулось (лат. Inflatio — вздутие) более чем втрое, при этом…
Нет, не буду пока о населении. Айтишная направленность издания подразумевает, что авторы будут писать про Ай и про Ти. Так вот, инфляция в области информации впечатляет много больше, чем в любой иной области бытия.
Девятнадцатый и, отчасти, двадцатый век держали информационную инфляцию в узде. На одну мыслящую голову информации производилось в самый раз, порой даже чувствовался дефицит. Собственные научные исследования запечатывались грифом «совершенно секретно», любое неосторожное слово могло стоить невоздержанному на язык человеку свободы, а то и жизни — вспомним «дело о круцине», лекарстве против рака.
Добывать чужие секреты посылались особо подготовленные люди, тоже рисковавшие свободой и самой жизнью. Даже несекретные труды публиковались с задержкой, порой достаточной, чтобы утерять и новизну, и приоритет. Но если взять годовую подшивку журналов начала двадцатого века по той или иной дисциплине, то видно — ученым было что сказать, статьи писали «от души».
Сегодня значительная часть публикаций в научных журналах появляется только потому, что для защиты кандидатской или докторской диссертации положено иметь столько-то печатных работ. А что внутри? Да что угодно, хоть полная нелепица вроде пресловутого «Корчевателя», программно сгенерированного наукообразного текста. Впрочем, чаще статья — это капля смысла, раздутая до размеров хорошего пузыря. Судить могу только по доступным моему пониманию работам по дерматовенерологии. Не исключаю, что в экономике все иначе: что ни текст, то огурчик.
Да что научные труды... Газеты были тоненькими, в четыре, много в шесть полос, и прочитывались от первой строки до последней. Авторитет печатного слова до недавних пор был весьма велик, как и авторитет самих газет: попасть под критику «Правды» порой было хуже, чем попасть под лошадь.
Сегодня же хоть фотографии с места преступления помести на первой полосе — никому дела нет, вернее, дело закроют или объявят, что это и не преступление вовсе — дубиной поперек лица, — а исполнение служебных обязанностей.
А художественная литература... Найденным образом дорожили и старались без крайней нужды его не тиражировать. Написал Алексей Толстой «Гиперболоид инженера Гарина» — и все, точка. В наши дни непременно вслед были бы написаны «Возвращение Гарина», «Месть Гарина», «Тайна Роллинга», «Гарин против марсиан», «Гнев Шельги» и еще томов сорок-пятьдесят — и читателю хорошо, и автору выгодно, и писатели-призраки на молочишко получат.
А сколько возможностей таит «Аэлита»! Но нет, не надувал Толстой плотные, цельные вещи, это ему и в голову не приходило (перечитываю переписку Толстого: сколько мифов о последнем классике возникло по невежеству, недоразумению, зависти).
Или вот деньги... Да-да, деньги сегодня — не более чем информация, размещенная на металле, бумаге, магнитном или ином носителе. Кроме информации за бумажкой с изображением города Красноярска ничего нет. Да и информации — кот наплакал, цена ей куда меньше, чем запечатленной на пражском гроше четырнадцатого века. И грош Алексея Михайловича был более информативен нынешнего червонца.
Но оставим презренную информацию (это я о деньгах, подумать только, некогда их — презирали!). Метаинфляция — не случайность, она является основным законом природы. Вселенная-то расширяется!
И потому поручение экономистам остановить инфляцию столь же выполнимо, сколь и поручение астрономам остановить разбегание галактик.
К оглавлению
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Василий Щепетнёв: Сампо-2012. Эпидемия утопии Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Сампо-2012. Эпидемия утопии Василий Щепетнев Опубликовано 12 января 2012 года Фильмы о том, как славные американские врачи спасают Америку от эпидемии какой-нибудь сверхагрессивной эболы или зомби-вируса, известны широко. Порой врачам
Василий Щепетнёв: Бег белки в колесе времени Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Бег белки в колесе времени Василий Щепетнев Опубликовано 05 апреля 2011 года Не так давно считали или, во всяком случае, декларировали главным смыслом общественной деятельности «всё более полное удовлетворение растущих
Василий Щепетнёв: Оружие — выбор цели Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Оружие — выбор цели Василий Щепетнев Опубликовано 23 августа 2011 года И жизнь провести под ядерным мечом, и сохранить бодрость духа и ясность сознания дано не каждому. Если всё ж человек ощущает себя умным, активным, проницательным
Василий Щепетнёв: Искушение пустынника Владимира Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Искушение пустынника Владимира Василий Щепетнев Опубликовано 21 июня 2010 года Бытие определяет сознание? С этим можно смириться. Чужое бытие определяет моё сознание? Уже хуже. Чужое сознание определяет моё бытие? Нестерпимо,
Василий Щепетнёв: Жизнь и смерть деревянных солдат — III Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Жизнь и смерть деревянных солдат — III Василий Щепетнев Опубликовано 23 июня 2010 года Генный котел, именуемый народом, выдает потребное количество инженеров и танцовщиков, поэтов и первопроходцев, математиков и пианистов. В истории
Василий Щепетнёв: Олимпиада как зеркало русской идеи Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Олимпиада как зеркало русской идеи Василий Щепетнев Опубликовано 15 декабря 2010 года В жизни государства бывают критические дни, когда верхи могут, но не знают — зачем, а низы хотят, но не понимают — чего. Идеи нет. На душе пусто,
Василий Щепетнёв: Гамбит Форт-Росс Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Гамбит Форт-Росс Василий Щепетнев Опубликовано 07 июля 2010 года Жара тому была виной, или иные причины, но мой коллега страшно расстроился, узнав, что российский бизнес решил взять шефство над калифорнийским музеем.- Миллион
Василий Щепетнёв: Код Чехова — рецепт на каждый день Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Код Чехова — рецепт на каждый день Василий Щепетнев Опубликовано 19 июля 2010 года Так и хочется написать: «Конечно, Чехов видел приближение революции, но чувство сострадания не позволило делиться ему своим видением с публикой» Я,
Василий Щепетнёв: Сливы Толстого Льва Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Сливы Толстого Льва Василий Щепетнев Опубликовано 05 мая 2011 года Пришло лето, и мама принесла сливы – большие, похожие на куриные яйца, только не белые, а черные. Мама вымыла и тщательно обтерла каждую сливу, затем разложила их на
Василий Щепетнёв: Колхоз имени Тома Сойера Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Колхоз имени Тома Сойера Василий Щепетнев Опубликовано 24 октября 2011 года Гуляешь по немецкой земле, пьёшь местное пиво, вздыхаешь, вспоминая пиво гваздёвское, совсем не такое, а, скорее, сякое. И вдруг вспоминаешь, что октябрь – это
Василий Щепетнёв: Жила-была лошадка Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Жила-была лошадка Василий Щепетнев Опубликовано 24 декабря 2012 года "Обыкновенную историю", свой первый роман, Гончаров создал за год с небольшим. «Обломов» писался десять лет. Третий роман, «Обрыв» — целых двадцать. И ведь это не
Василий Щепетнев: Жизнь и смерть деревянных солдат – II Василий Щепетнев
Василий Щепетнев: Жизнь и смерть деревянных солдат – II Василий Щепетнев Опубликовано 31 мая 2010 года Разделение литераторов на конкурирующие отряды, естественное в первые революционные годы, к концу двадцатых стало представляться анахронизмом. Не
Василий Щепетнёв: Новое петербургское замыкание Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Новое петербургское замыкание Василий Щепетнев Опубликовано 23 августа 2010 года Петербургское замыкание, по счастью, длилось недолго. Несколько часов, и вновь работают банки, вокзалы и телеграфы. Обошлось. А то ведь можно было
Василий Щепетнёв: Жизнь и смерть деревянных солдат Василий Щепетнев
Василий Щепетнёв: Жизнь и смерть деревянных солдат Василий Щепетнев Опубликовано 26 мая 2010 года Революция изменила Россию куда сильнее, чем боялись одни и надеялись другие, как если бы вместо пластической операции по поводу заячьей губы произошла