Господдержка инноваций: промежуточные итоги Алексей Костров, исполнительный директор Фонда содействия развития венчурных инвестиций в малые предприятия в научно-технической сфере города Москвы

Господдержка инноваций: промежуточные итоги

Алексей Костров, исполнительный директор Фонда содействия развития венчурных инвестиций в малые предприятия в научно-технической сфере города Москвы

Опубликовано 14 мая 2013

Можно долго спорить о роли участия государства в инновационной экономике. Однако мировая практика доказывает, что в сфере построения инфраструктуры и поддержки компаний на ранних стадиях его вмешательство необходимо. Вопрос, скорее, в том, как не перейти черту; как не допустить, чтобы господдержка оказалась медвежьей услугой для инновационного развития страны.

Разумеется, государство должно активно присутствовать в секторе фундаментальной науки, однако по мере трансформации разработки в «прикладную» оно должно постепенно передавать её в руки частного бизнеса. В качестве промежуточной точки можно выделить, например, посевное финансирование, которым во всём мире, из-за высоких рисков, занимается именно государство. Однако дальше, начиная с раунда A, к коммерциализации подключаются частные фонды. Потому что нужно хорошо понимать, что непосредственно выпуск продукции — всё-таки задача компаний, а значит, рано или поздно технологический бизнес должен «слезть с иглы» государственных денег и начать жить на венчурные вложения. Вопрос только в том, как сделать этот переход максимально безболезненным для фирмы.

_{Государственные вливания в инновационную экономику без инвестирования в комфортные условия ведения бизнеса — карточный домик}

В этом смысле роль государства должна сводиться к созданию условий для работы с инновациями в стране. Только в этом случае частные инвесторы не будут бояться приходить на поле, которое до сих пор кажется им новым и не до конца понятным. Пока же активность частного бизнеса в высокотехнологичном секторе не слишком велика, хотя в последнее время государство делает достаточно много, чтобы «расшевелить» его. Вспомним, например, что все корпорации с государственным участием в течение последнего года должны были разработать программы инновационного развития. Да, во многом это оказалось для компаний мероприятием «для галочки», но всё-таки это хоть какая-то мотивация для «гигантов» бизнеса технологически совершенствоваться. Можно сколько угодно говорить о том, что инновации должны строиться на частном капитале, однако то, что доводить до нуля участие государства в процессе нельзя, всё же очевидно. Потому что бизнес должен отлично понимать, какие льготы будут ему предоставлены, если компания решается на высокие риски, с которыми всегда сопряжена инновационная деятельность.

Никто ведь не отрицает, что для того, чтобы в столице появилось недорогое жильё, государство должно предоставить застройщикам оборудованные площадки, наладить для них сеть коммуникации. Только в этом случае частные компании не будут нести расходы по статьям, связанным с затратами на инфраструктуру, и в итоге их продукт может быть значительно дешевле. С инновациями – та же история. Если государство заинтересовано в существовании в стране определённого вида инновационной продукции, ему необходимо предпринять меры, чтобы заинтересовать инвестора прийти в этот сектор и сделать проект. А ещё лучше, если это будет иностранный (читай компетентный) инвестор, потому что сегодня рынок инноваций настолько глобален, что любая транснациональная корпорация при выборе, скажем, места производства своей продукции может абсолютно не ограничивать себя и остановиться на той стране, где государство предоставляет инновациям наибольшие льготы. А производство для государства означает как минимум развитие инфраструктуры и рабочие места. То есть на данный момент страны всего мира конкурируют за привлечение инновационного бизнеса, и в этом смысле государство может заинтересовать вендоров только своей лояльностью.

В России сложность развития инноваций во многом сопряжена с тем, что у нас всё ещё незначительна доля малого бизнеса в экономике. Это, безусловно, структурная проблема отечественной экономики. Отсюда необходимость инвестирования государства в развитие малых и средних предприятий технологической направленности; недавно запустившиеся фирмы тоже нуждаются в поддержке на самых первых этапах своего развития.

В нашей стране в сферу ответственности государства входит не только покрытие традиционных для инновационных экосистем «провалов» (например, предпосевные инвестиции), но и такая помощь, как, скажем, непосредственно венчурное финансирование (что на Западе компенсируется работой частных фондов). Однако и этих усилий со стороны государства оказывается недостаточно. Финансовый дефицит, который сегодня испытывают инновационные фирмы, всё ещё огромен.

Изменить текущую ситуацию можно, лишь постепенно переводя инновации на частные рельсы. Государству должно быть присуще чувство меры. Нужно хорошо понимать, что слишком большие денежные вливания в инновации – это не всегда хорошо. Что-то предприятия должны получать от государства «просто так», за что-то – должны бороться, чтобы получать навык привлечения частных денег. Что же касается тех финансовых инструментов господдержки, которые используются сегодня в России (в частности, инициативы институтов развития), думаю, об их эффективности судить пока рано. Должно пройти ещё довольно много времени, чтобы стало понятно, приносят ли они результаты. Ведь всем ясно, что инновации в стране не могут «вырасти» за год-два, и даже за пять лет.

В этих условиях мы можем только одно – пытаться не слишком часто менять правила игры на инновационном рынке. На мой взгляд, тех способов финансовой поддержки инноваций, которые на данном этапе применяет наше государство, достаточно для того, чтобы маховик высоких технологий в нашей стране, наконец, раскрутился. Скажем, очень важно, чтобы инновационная компания могла получить госденьги на всех этапах своего развития — именно по этой логике выстроена концепция инновационного лифта, продвигаемая сегодня государством. Одни программы поддерживают стартапы (это, в первую очередь, гранты и посевные инвестиции – не такие уж большие деньги, но они реально помогают начинающим фирмам встать на ноги), другие – инновации в крупных, «закостеневших» компаниях, которым нужен драйвер для, например, запуска новой линейки продукции (здесь нужны уже другие инструменты – субсидирование процентной ставки по банковским кредитам, помощь в приобретении лицензии). Всё это сегодня работает; институты развития делают очень и очень много. И, как мне кажется, для дальнейшего роста эффективности поддержки инноваций нам необходимо не пытаться «изобретать» что-то новое, а повысить согласованность всех уже существующих программ. А это невозможно без координации действий всех организаций экосистемы. Только тогда можно будет добиться уменьшения расходования бюджетных средств и повысить результативность действий органов власти по поддержке инновационного сектора.

Для нашей страны, наверное, в принципе характерно расхождение «концептуального» с «реальным». Для инноваций это особенно актуально. У нас всегда были перспективные технологии, но мы не всегда могли довести идею до конкретного продукта. Тот же самый «разрыв» замысла и реализации сегодня налицо в российской экосистеме инноваций. На уровне концепции всё вроде бы должно работать; но как только дело доходит до её воплощения – не получается. Возможно, вопрос здесь в компетентности людей, реализующих инфраструктурные проекты. Я недавно где-то наткнулся на любопытную статистику: в России практически во всех отраслях производительность труда работников значительно ниже, чем в Европе и в целом в мире. В традиционных производствах это я ещё могу понять (в каких-то отраслях мы отстаём исторически), но вот то, что такая ситуация и в ритейле, и в банковском секторе, для меня удивительно. Так что, может быть, нам стоит взглянуть на предоставление поддержки инновациям как на некий процесс, где важна хорошая производительность тех, кто его ведёт?

К оглавлению