Шаньчжай, гонкай и прочий Китай: как подделки рождают новую индустрию Андрей Письменный

Шаньчжай, гонкай и прочий Китай: как подделки рождают новую индустрию

Андрей Письменный

Опубликовано 21 мая 2013

_{Этот телефон имеет Bluetooth и поддерживает карточки SD, но при этом стоит 12 долларов и может быть собран в домашних условиях}

Недавно по техническим блогам разошлась ссылка на заметку Эндрю Хуана, где тот рассказывал про найденный им чудесный двенадцатидолларовый китайский телефон, обладающий несвойственными для такой цены функциями. Этот телефон появился не на ровном месте — за ним стоит важная тенденция, или, если угодно, культура. Мы одновременно хорошо знакомы и не знакомы с ней. Китайские подделки видел каждый, но многим ли приходит в голову, что к ним можно относиться как-то иначе, чем к контрафакту? Стереотипичный Дядюшка Ляо в последнее время занимается интереснейшими делами, немало перекликающимися с расцветшей на Западе культурой самодельного «железа».

Шаньчжай

В Китае для обозначения подделок есть специальное слово — «шаньчжай». Дословно оно означает «горная крепость», но называли им не любое оборонительное сооружение на холме, а вполне определённый тип — бандитское логово. Если у нас контрафактную медиапродукцию принято называть словом «пиратка», то художественный перевод слова «шаньчжай» на русский — это «бандитка». Впервые этот термин попал в западную прессу с публикацией изданием Wall Street Journal статьи Ская Канавеса и Джулиет Йе под заголовком «Имитация — самая искренняя форма протеста в Китае«.

_{Затрудняетесь отличить этот айфон от настоящего? Всё очень просто: черенок на логотипе смотрит не в ту сторону}

Казалось бы, при чём тут искренность и прочая романтика? Всем вроде бы понятно, что главная цель китайских плагиаторов — это заработать денег в обход патентного законодательства и прочих условностей, придуманных белолицыми. Но такой меркантильный взгляд не вмещает всей культурной специфики шаньчжая.

Объяснить проще всего через аналогию с нашим местным патриотичным и амбициозным плагиаторством. «Америкосы там напридумывали чего-то, а наши — молодцы, уже разобрали и склепали своё на коленке — ещё лучше вышло», — примерно так в народе воспринимается шаньчжай. Полуподпольные фирмочки даже не стесняются покупать телевизионную рекламу и просить поддерживать их, отечественных производителей, а не зарубежных создателей оригинального продукта.

Китайские власти, как несложно догадаться, попустительствуют этому феномену, покуда он способствует экономическому росту, а не препятствует ему (где провести черту и есть ли она вообще — предмет для отдельного разговора). Встречаются, впрочем, и недовольные речи с призывами начать считаться с правами на интеллектуальную собственность и давить шаньчжай во всех его проявлениях.

_{Поддельная Toyota Corolla с загадочным логотипом BYD}

Проявлений, к слову, множество. Если всё, что доходит до нас, — это контрафактная продукция под псевдобрендами вроде Soni и Ponasonik (да и то исчезающе редко по сравнению с девяностыми), то в Китае принято клонировать что угодно, включая продукты собственных производителей, да и не только электронику. Эндрю Хуан в своём блоге приводит пример в виде поддельного автомобиля Toyota, а статья в New York Times повествует о том, как китаец сделал свой клон новогоднего шоу с центрального телеканала, провозгласил его шаньчжаем и заполучил обширную аудиторию. Кстати, в контексте медийных продуктов шанчьжай нам тоже известен: «Доктор Тырса» или мультфильм «Самолёты» — как раз из этой области.

При желании подделки можно было бы доводить до такого уровня, что их будет сложно отличить от оригиналов, но к этому никто не стремится — чтобы называть продукт шаньчжаем, нужно делать как можно дешевле и нарочито аляповато. Вот как объясняет эту концепцию Рэймонд Чжоу в статье для издания China Daily: «Нет смысла смеяться над феноменом шаньчжая. Это один шаг на пути в развитии — экономическом и культурном. Когда кто-то старательно подделывает сумку с логотипом «Луи Виттон» без договорённости с его владельцем — это пиратство. А когда кто-то делает сумку из самой дешёвой кожи или даже не из кожи вообще, а из пластика, выглядящего как кожа, да ещё и ставит логотип LU вместо LV, тогда он понижает подделку до статуса шаньчжая. Я не думаю, что это повредит репутации и выручке фирмы Луи Виттон».

Китай на протяжении десятилетий служит фабрикой для мультинациональных корпораций, и шаньчжай как движение в немалой мере направлен в противоположную корпоративной культуре сторону. «Шаньчжай — это креативность в среде, где креативность не приветствуется», — пишет Рэймонд Чжоу. Пожалуй, это и есть лучшее объяснение «духовной» составляющей шаньчжая.

Гонкай

Из всех видов потребительских товаров один из самых широко подделываемых и заодно самых интересных — это, конечно же, электроника, а если ещё точнее — мобильные телефоны. Каких только изысков не находят любители исследовать ассортимент китайских развалов! Тут вам и телефоны в виде сигаретной пачки (и даже с местом для настоящих сигарет!), и телефоны в виде детских машинок, и чёрт-те что ещё.

_{Есть телефон закурить?!}

Попадаются, конечно, и практичные инновации: от «двухсимочности», встречающейся чуть ли не чаще, чем в каждом втором телефоне, до изысков вроде камерофонов с огромным телеобъективом или телефонов с семью динамиками — чтобы музяка качала как положено.

Стоит копнуть поглубже, как обнаруживается, что в основе всех этих телефонов (включая упомянутое в начале статьи двенадцатидолларовое чудо) лежат системы на чипе производства одного и того же тайваньского производителя — фирмы Mediatek. И откуда такой почёт, вовсе не секрет: дело в том, что помимо сверхдешёвых процессоров (около двух долларов за штуку) эта фирма продаёт своим партнёрам наборы для сборки аппаратов, а также почти свободно распространяет чертежи печатных плат.

Впрочем, «свободно» — здесь не совсем верный термин. Поскольку лицензионная чистота чертежей, используемых в Mediatek, находится под большим сомнением, свобода эта ограничена исключительно кругом «своих». Как написал Эндрю Хуан, чтобы заполучить пару образцов чипов и ссылку на скачивание чертежей, ему пришлось провести небольшое исследование по китайским сайтам и поговорить с разработчиками на их родном языке. По его словам, достучаться до Mediatek по официальным каналам просто-напросто невозможно.

Если бы эти телефоны делали на Западе, то речь бы шла об очень модных ныне тенденциях «открытого железа» и лицензионная чистота для разработчиков была бы превыше всего. Такие разработки существуют: свободная платформа OpenMoko, например, в своё время привлекла к себе большое внимание. Но много ли вы видели телефонов, построенных на OpenMoko? Вся разница, видимо, в том, что их начинку не клепают по собственной инициативе китайские фабрики и не продают по бросовым ценам.

Чтобы отличать лицензионно чистое «открытое железо» от китайской модели, где открытость достигается не лицензиями, а личными договорённостями, Эндрю Хуан предлагает ввести новое слово — «гонкай». Придумал он его самостоятельно и сообщает, что на китайском оно означает «открытый» в том же смысле, что и открытое ПО. Другими словами, гонкай — это «открытое железо с китайскими особенностями», или, если пользоваться жаргоном, «опенсорсный шаньчжай».

Сейчас плоды гонкая привлекают лишь самих китайцев и прилегающих к ним охотников за максимальной дешевизной, но в будущем всё может оказаться намного интереснее. Mediatek — это своего рода китайский Arduino — компания, поставляющая изобретателям необходимые им компоненты. И если на Западе мейкерское движение только сейчас при помощи Kickstarter перерастает в нечто, отдалённо напоминающее индустрию, то в Китае оно стартовало сразу в промышленном виде.

Но самое интересное — это перспектива смешения восточного гонкая и западного мейкерства. Пусть между ними и лежат языковой и культурный барьеры, но в эпоху глобальных коммуникаций перекрёстное опыление просто неизбежно. Вообразите: потомков двенадцатидолларового телефона мы будем (нелегально!) печатать дома на своих 3D-принтерах, а Raspberry Pi станет стандартом выпускаемых в Китае копеечных ПК.

К оглавлению