УМШН «Днепр»

Борис Николаевич начал работу по созданию УМШН «Днепр» по предложению В. М. Глушкова в 1958 году. По словам Малиновского, это произошло так.

«Как-то, встретив меня чуть ли не в коридоре только что построенного здания ВЦ АН УССР (на его открытие приезжал Б. Е. Патон), Виктор Михайлович сказал:

— Надо разработать универсальную управляющую машину. Сейчас все увлекаются специализацией. Но проектировать ЭВМ долго, она к моменту создания устареет, а внести изменения в специализированную ЭВМ практически невозможно. Техника всегда возникает в универсальном варианте, а потом происходит специализация».

В те годы идея создания управляющей машины витала в воздухе. УМШН «Днепр» стала первой в СССР.

Машина «Днепр» в основном предназначалась для того, что через некоторое время назовут АСУ ТП (автоматизированная система управления технологическим процессом). Тогда, однако, такого понятия еще не существовало. И, что еще хуже, не было единой системы измерительных приборов: существующие сотни типов приборов в массе своей были стрелочные, рассчитанные на визуальное восприятие, цифровые измерения еще не существовали и в проекте. Потому на первом плане стало проектирование интерфейса связи с регулируемым объектом на основе стандартных электрических сигналов. Его назвали общепринятым впоследствии сокращением УСО — устройство связи с объектом.

УМШН «Днепр» в Политехническом музее в Москве

Отладка первого образца УМШН «Днепр», 1960 год

В конструкции самой машины вроде бы все было ясно — к тому времени теоретических проблем уже не было. Однако, в «Днепр» намечалось использование полупроводников и ферритовой памяти на миниатюрных сердечниках, более надежных и компактных, чем ламповая техника, а в этой области опыта в 1958 году во всей стране, практически, не было ни у кого. Даже в ИТМ и ВТ только-только закончили проектировать ламповые БЭСМ-2 и М-20, а проекты полупроводниковых БЭСМ-3М и БЭСМ-4 еще даже не начинались. Так что у Бориса Николаевича есть все основания называть «Днепр» первой советской машиной на полупроводниковой базе.

Отсюда и трудности: пришлось создать специальный проектно-конструкторский отдел и другие подразделения. Не просто было «достать» радиодетали для серийного производства — сейчас в это вряд ли кто поверит, но Малиновскому приходилось даже отбирать среди заказчиков машины тех, кто способен поставить хотя бы часть комплектующих. После того как о проектируемой ЭВМ стало известно в стране, в ВЦ АН УССР появились «ходоки» из разных организаций для переговоров о поставке машины. Из них отобрали наиболее квалифицированных и заинтересованных (как пишет Борис Николаевич, в том «чтобы машина попала в умелые руки»): неудача могла дискредитировать всю идею. Противников у компьютеризации производства и без того было предостаточно. Малиновский вспоминает такой случай:

«В 1959 г. в Москве проводилось первое всесоюзное совещание по управляющим машинам. Прозвучал там и мой доклад об УМШН, которая уже начинала оживать. Он вызвал многочисленные вопросы. Меня включили в комиссию по подготовке решения совещания. В проект включили фразу: „Одобрить разработку УМШН в АН УССР“. На заключительное заседание комиссии явился начальник отдела вычислительной техники Госплана СССР Лоскутов. Я знал его по книге, посвященной различного рода РЦУ и специализированным ЭВМ (довольно примитивной). Держался он, как царский вельможа. Услышав фразу об УМШН, сказал:

— Убрать, чтобы и духу не было! Эта машина делается ради прихоти академиков и никому не нужна!».

9 декабря 1961 года «Днепр» был принят Государственной комиссией под председательством академика А. А. Дородницына.

Комиссия отметила:

а) машина УМШН является первой в СССР полупроводниковой управляющей машиной широкого назначения, предназначенной для контроля и управления рядом производственных объектов в различных отраслях промышленности, а также для изучения объектов. Кроме того, машина может использоваться как универсальная вычислительная машина средней производительности;

б) в машине имеется ряд оригинальных технических решений, реально обеспечивающих широкое назначение машины: секционность построения блоков памяти и коммутатора; программный обмен информацией между машиной и объектом; возможность подключения к нестандартным датчикам; электронный коммутатор сигналов и др.

Комиссия считает, что предъявленная техническая документация на машину УМШН пригодна для освоения серийного производства машины. Окончательную корректировку документации следует произвести в процессе освоения опытной серии машин.

Тем не менее, изготовление первых образцов УМШН в серийном производстве задерживалось. Директор киевского завода «Радиоприбор» М. З. Котляревский принял на работу вчерашних выпускников школы.

Один из 2300 электронных модулей УМШН «Днепр»

Они-то и занялись пайкой соединений (несколько тысяч). В результате первый образец «Днепра» пришлось полностью перепаивать и заменять поломанные разъемы, только тогда удалось приступить к отладке. Малиновский вспоминает:

«Лет через пять после этого тяжелейшего года, связанного и с моими переживаниями и с тем, что мне приходилось почти постоянно бывать в цехе завода, где шла подготовка к серийному выпуску УМШН, я, приехав из Швеции, где делал доклад на симпозиуме ИФАКИФИП по применению ЭВМ для управления в промышленности, встретил главного технолога завода той поры — В. А. Згурского (позднее он стал директором завода, а затем мэром Киева).

Он спросил меня:

— Борис Николаевич, что это Вы грустный такой?

— В США и Англии вычислительную технику внедряют уже те, кому она нужна, а у нас… — я махнул рукой.

— Должен Вам покаяться, — сказал Валентин Арсентьевич, — когда Вы передали заводу документацию на УМШН для ее серийного выпуска — мной делалось все возможное, чтобы машина не пошла в производство!

Я с изумлением посмотрел на главного технолога.

— А теперь готов встать перед Вами на колени, — продолжал он, — чтобы просить помочь установить УМШН в гальваническом цехе и создать на ее базе систему управления гальваническими автоматами. Я понял, что это очень перспективно!

После этого разговора стало ясно, почему „внедрение“ в серийное производство УМШН шло с таким трудом».

Электронный блок УМШН «Днепр» в сборе

Первые экземпляры «Днепра», для того чтобы доказать его широкое назначение, были установлены на нескольких производствах, и это потребовало немало усилий. Запомнилась история с системой управления колонной карбонизации на Славянском содовом заводе. Заводское руководство всецело поддержало этот проект, была уже готовая математическая модель колонны. Однако не обошлось без «луддитских» настроений. Б. Н. Малиновский рассказывает: «На Славянском содовом заводе дела шли с переменным успехом. В итоге НИОХИМ перевел УМШН в режим цифрового регулятора. Мой аспирант В. И. Грубов, приехав из Славянска, сказал мне:

— Ходил по заводу и оглядывался, как бы кто камнем в спину не запустил. Карбоколонна теперь управляется машиной, аппаратчикам нечего делать, остались без работы, вот и злятся».

Зато очень успешным оказалась система автоматизации испытаний в аэродинамической трубе, первоначально внедренная в КБ С. П. Королева в Подлипках (ныне г. Королев), а затем (уже без участия киевлян) и в ЦАГИ. Интересная работа также была проведена с Николаевским судостроительным заводом, где была спроектирована и внедрена система автоматизации проектирования и изготовления деталей судовых корпусов, причем для нее пришлось разрабатывать специальный алгоритм составления карт раскроя. Скепсис руководителей различных производств в отношении автоматизации постепенно сходил на нет. В середине 1960-х годов от заказчиков на «Днепр» было уже не отбиться. Усилиями директора «Радиоприбора» М. З. Котляревского был окончательно налажен выпуск серийных машин, а затем и построен завод вычислительных управляющих машин (ВУМ), где он стал директором, и где за последующие 10 лет были выпущены и нашли применения более пятисот «Днепров».

К этому времени Малиновский перестал быть заместителем директора. Что же произошло?