ОПЫТЫ: Серое на сером

ОПЫТЫ: Серое на сером

Автор: Павел Протасов

Время от времени в двери совершенно разных организаций стучатся люди в характерной серой форме. Это работники наших внутренних органов пришли на так называемую «проверку», объектом которой становятся самые разные аспекты деятельности предприятия.

Чтобы подвергнуться проверке, вовсе не обязательно нарушать закон. Во-первых, достаточно того, чтобы милиция считала, будто у вас рыльце в пушку. Во-вторых, может случиться, что проверяющие захотят немножечко увеличить свою зарплату за ваш счет. Для этого им надо всего ничего: парализовать вашу работу и дождаться, когда директор придет "решать вопрос". В-третьих, остановка работы может быть и целью: когда вас, скажем, «заказал» конкурент. Но все эти причины на порядок проведения проверок влияют только косвенно, так что оставим их за рамками статьи.

При проверках милиционерам предоставлено право изымать вещи, чем они охотно и пользуются. Но в случае прихода добросовестных милиционеров, которым от вас не нужно ничего, кроме соблюдения закона, вы отделаетесь скорее всего лишь теми документами, которые действительно нужны, да еще и в копиях. Для того же, чтобы остановить работу, проверяющим понадобятся большие картонные коробки, дабы паковать в них документы. Или компьютеры…

Вообще, с наступлением компьютерной эры сорвать работу любой организации стало гораздо проще, поскольку на компьютерах сейчас делается буквально все. Как же вести себя при подобного рода проверках?

УПК

Итак, "пришла милиция". Но «милиция» бывает разной и «приходить» может по разным причинам. Начнем с самой серьезной – когда речь идет о возможном возбуждении уголовного дела. Регламентируется проверка в данном случае Уголовно-процессуальным кодексом, а также законами "Об оперативно-розыскной деятельности" и "О милиции".

Зачастую речь при проверке идет о "лицензионной чистоте" установленных в организации программ, то есть именно компьютеры будут интересовать милицию в первую очередь. Как правило, проверке предшествует письмо-предупреждение, в котором говорится о том, как грешно пользоваться пиратскими программами. О его роли я в свое время писал в статье "Письмо несчастья" ("КТ" #679): оно должно служить основным доказательством умышленного нарушения прав несчастных правообладателей. Так что, надеюсь, вы знаете, что делать после получения такого письма.

"Проверка на контрафактность" может проводиться по собственной инициативе милиционеров, которые хотят либо выцыганить денег, либо "раскрыть преступление", но выступать ее инициаторами могут и сами правообладатели. Представители Microsoft в интервью не скрывают, что получают от производителей компьютеров информацию о крупных покупателях, которых и трясут в том случае, если вместе с компьютерами они не купили соответствующее количество дистрибутивов Windows.

Как правило, представители «пиратоборческих» организаций тесно сотрудничают с правоохранительными органами, снабжают их методическими пособиями, "образцами лицензионной продукции", проводят семинары (кто сказал "коррупция"?) Так вот, если речь идет о "контрафакте", то даже добросовестные милиционеры скорее всего займут сторону "потерпевших".

Проверить софт пришедший «специалист» чаще всего может прямо на месте.

По простому принципу: "нет документов на программы – значит, пиратка". Разумеется, «бумажек» может не быть и по «некриминальным» причинам, да и сам такой подходнарушает широко известную "презумпциюневиновности". Но никого это волновать не будет: законы милицией толкуются, как правило, в свою пользу. Не забывайте, что существуют две реальности: описанная в законе и данная в неприятных ощущениях от общения с нашей доблестной милицией.

Они пересекаются, конечно, но лишь в некоторых местах. Там, где закон написан точно и четко, произвольных толкований, как правило, не допускается. Проблема в том, что закон – это не компьютерная программа, и неоднозначность формулировок в нем чаще всего возможна.

Это хорошо видно в том случае, если вы используете на своих компьютерах что-то "свободное", типа GNU/Linux. Разумеется, и в этом случае с вас могут потребовать пресловутую "бумажку", то есть распечатанное "лицензионное соглашение". То, что вы могли скачать дистрибутив из Сети, не сыграет никакой роли: бумажка должна быть. Один из российских производителей дистрибутивов даже предоставляет такую услугу, как распечатка GNU GPL с последующей высылкой заказчику – для тыканья в нос, если кто попросит. Еще из Сети можно скачать сканы "нотариально заверенного перевода GNU GPL" – это из той же оперы. Конечно, это может подействовать, но «прогибаться» под заведомо незаконные требования – верный способ сделать так, чтобы тебе на шею сели, свесили ножки и начали ездить.

В самом деле: закон "О правовой охране программ для ЭВМ…" предусматривает, что при массовых продажах софта "допускается применение особого порядка заключения договоров, например, путем изложения условий договора на передаваемых экземплярах программ для ЭВМ".

Так вот, особенностью мировосприятия милиционеров-"практиков" является то, что слова «например» они не видят. Им сказали "требовать бумажку" – они и требуют. Да и вообще, это отличительная черта «практиков» – не читать законы.

Благодаря этой самой черте наши «проверки» оказались в своеобразной "серой зоне" законодательства. Когда возбуждается уголовное дело, его участники находятся в сфере действия Уголовно-процессуального кодекса, где все более-менее урегулировано и где жестче контроль со стороны надзирающих и санкционирующих органов. В случае с доследственными и обычными проверками регулирующее законодательство становится менее конкретным, да и сроки гораздо легче продляются. Видимо, по замыслу законодателей, административные меры воздействия, имея более мягкий характер, должны были дополнять меры, предусмотренные уголовным кодексом. Но при умелом использовании они способны встать рядом с обыском, арестом и прочими прелестями уголовного расследования, при этом контроль за милицией в этой сфере слабее. И не только по закону: отечественные суды давно превратились в орган по «штамповке» административных протоколов, туда можно принести что угодно – и никакого сопротивления со стороны суда это скорее всего не вызовет. Именно потому административное законодательство давно превратилось в главное средство борьбы с неугодными, особенно с теми, чья позиция не совпадает с "генеральной линией партии". Я сам, собственно, к оппозиции не принадлежу, но когда очередного «либерала» тупо задерживают за "переход улицы в неположенном месте" – его даже жалко становится. И «фашиста» какогонибудь – тоже. Впрочем, я отвлекся.

ОБЫСК ИЛИ ОСМОТР?

Особенно заметно, что мы в "серой зоне", когда и в самом законодательстве какойто вопрос урегулирован нечетко. Например, вопрос о том, чем отличается осмотр от обыска.

Бытует мнение, что при осмотре нельзя вскрывать закрытые хранилища, выдвигать ящики столов, а если уж возникнет необходимость, милиционер должен попросить об этом владельца помещения. К сожалению, в законе эта точка зрения подтверждения не находит: прямых запретов на подобные действия нет ни в УПК, ни в других законах. Мнение это обязано своим появлением тому, что в статье УПК, регламентирующей обыск, говорится о ряде мер, к которым следователь вправе прибегать для поиска скрываемых предметов. А вот в статье об осмотре ничего подобного не предусмотрено. Соответственно, если рассматривать оба следственных действия в совокупности, напрашивается вывод: то, что разрешено при обыске, запрещено при осмотре. Но, во-первых, милиция так не делает (помните, что я говорил о толковании закона в свою пользу?). А во-вторых, есть и иное мнение: что разница между осмотром и обыском – только в их целях, то есть осмотр проводится для обнаружения следов преступления, а обыск – для изъятия предметов, имеющих значение для дела, в том случае, если следствию неизвестно место их нахождения. Как раз при осмотре нет даже подозрений на то, что и где искать, и может быть оправданным чтонибудь вскрыть или взломать, а законом такие мелочи, как порядок проведения конкретного следственного действия, конечно же, не регламентируются.

Есть еще и так называемая "выемка", то есть разновидность изъятия предметов по уголовному делу, когда следствию известно, где они находятся. А обыск представляет собой принудительное изъятие скрываемых предметов у конкретного человека, и нормы о вскрытии помещений нужны для того, чтобы дать следствию право на такие действия в отношении обыскиваемого. В то же время при осмотре нет такой процессуальной фигуры, как "владелец места происшествия", чьи права ограничиваются следственным действием. По той же причине протокол осмотра никому не вручается, в отличие от протокола обыска.

В общем, спор этот древний, и идти ему еще долго. Простого и понятного ответа не даст никто.

Вдобавок из уголовно-процессуального законодательства он переместился еще и в сферу законодательства о милиции: сходные вопросы возникают и в случае оперативно-розыскных мероприятий, таких как "обследование помещений". Разумеется, фактически под видом этого и других ОРМ проводится, можно сказать, обыск, хотя формально обыском это не является. Такой вот парадокс.

ЗАКОНЫ О МИЛИЦИИ

Перейдем к законам о милиции и оперативно-розыскной деятельности.

Сфера их действия пересекается в наиболее распространенном случае – когда деятельность эту осуществляют милиционеры. Кроме того, при проверке сообщений о преступлениях или административных правонарушениях милиционеры обязаны руководствоваться соответственно УПК и КоАПом.

Не тут-то было. Часто проверяющие заявляют, что на них действует что-то одно: либо закон "О милиции", либо закон об ОРД. Разу меется, от УПК и КоАП они открещиваются в первую очередь. В 11-й статье закона "О милиции" содержатся более строгие требования к изъятию документов: подлинные документы должны быть скопированы, после чего изымаются или копии, или подлинники. То есть у проверяемой организации в худшем случае должны остаться копии. А вот в законе об ОРД таких требований нет, соответственно проверяющие частенько заявляют, что действуют, руководствуясь только этим законом, – и копий не делают.

Вопрос об изъятии чего-либо при применении указанных законов тоже нередко решается при помощи произвольного толкования. Например, та же 11-я статья закона "О милиции" предоставляет милиционерам право изымать для производства экспертиз "образцы сырья, продукции и товаров". Но со ссылкой на нее, разумеется, изымают что угодно, не только образцы. Похожая ситуация – с законом об ОРД: в его 15-й статье органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, предоставлено право производить "изъятие предметов, материалов и сообщений, а также прерывать предоставление услуг связи в случае возникновения непосредственной угрозы жизни и здоровью лица, а также угрозы государственной военной экономической или экологической безопасности Российской Федерации".

Во-первых, не совсем понятно, относится ли условие о "возникновении угрозы" к изъятию, или только к "прерыванию услуг связи". Исходя из смысла статьи – изъятие чего-либо должно проводиться не в любом случае, а при наличии тех самых угроз. А вовторых, такими тонкостями никто обычно не заморачивается: ссылаясь на пресловутую статью, изымают что угодно.

Примерно так было в случае с «проверкой» магазина фотографа Ивана Ушкова, сообщения о которой не так давно появлялись во многих сетевых СМИ.

Когда к Ушкову пришли проводить "обследование помещений", именно так изъяли компьютер. А в постановлении о проведении «обследования» в качестве оснований указано, что "поступили данные о предполагаемом нарушении действующего законодательства". С такими "основаниями", как вы понимаете, можно прийти куда угодно и изъять что угодно. Позже, утверждает Ушков, из "кулуарной беседы" с сотрудниками милиции он узнал: причиной проверки стало то, что кому-то не понравились его фотоработы.

Это, кстати, еще один больной вопрос, который на практике решается «серым» способом, – основания проведения "мероприятий". Обычно проверки именно так и мотивируются – в стиле "мы думаем, что вы нарушаете закон". Никаких конкретных требований к причинам проведения ОРМ в законодательстве не содержится, и, как правило, в суде обжалование проверок "от балды" заканчивается провалом: доказать отсутствие причин практически невозможно. Единственное, к чему можно придраться в случаях, подобных тому, что произошел с Ушковым, – немотивированность постановления. "Нарушение законодательства" – это основание проверки, а постановление о ней должно быть "мотивированным", и мотив в данном случае не указан. Но это столь эфемерное основание для обжалования, что в суд, тем более в отечественный, я бы с ним сунуться не рискнул.

И еще одно обстоятельство, которое делает законодательную "серую зону" столь привлекательной. Законодательство о милиции фактически дает милиционерам больше прав, чем УПК, и обеспечивает меньшие возможности контроля за проведением проверок. Но изъятые таким образом предметы могут затем стать доказательствами и по уголовному делу. Для этого надо просто провести следственные действия – например, допрос в качестве свидетеля оперативника или изъятие у него предметов, которые он, в свою очередь, сам изъял.

РЕКОМЕНДАЦИИ

Теперь – краткая инструкция о том, что же делать, если "к вам пришли". Краткая она вовсе не потому, что посоветовать нечего. Просто всех ситуаций предусмотреть невозможно, а вы, будучи вооруженными той информацией, которая дана в предыдущих частях статьи, сможете импровизировать.

Очень важно помнить, что большинство милиционеров-"практиков", как я уже сказал, законодательство не читают, обучаясь нужным навыкам непосредственно "на кошках". Поэтому иногда демонстрация знания вами закона может иметь эффект холодного душа. Так что постарайтесь создать такое впечатление. Ну а если уж нарвались на такого, который закон читает, но не чтит, лучшим поведением будет исполнение его условно законных требований с последующим обжалованием. Шансы что-то доказать малы, поскольку суды очень лояльны к сотрудникам милиции и на многое закрывают глаза. Но дополнительные санкции за "невыполнение законных требований" или чтото подобное вам, наверно, тоже не нужны.

Прежде всего проинструктируйте ваших подчиненных относительно того, кто должен присутствовать при таких мероприятиях в качестве "представителя организации". Разумеется, это должен быть человек, обладающий правом подписывать документы организации, то есть директор либо его заместители. Или лицо, уполномоченное представлять фирму по доверенности. Нет на месте – звоним ему и ждем, когда приедет.

Начинают без него – громко возмущаемся и кричим, что будем обжаловать. Если "к вам пришли" в соответствии с УПК, следует выяснить, какое следственное действие проводится: обыск или осмотр. В первом случае должно быть возбуждено уголовное дело, и если вы, не дай бог, подозреваемый, то будете иметь право получить копию постановления о его возбуждении. Иначе – ничего не дадут даже почитать, имеют право. Если же проверка проводится в соответствии с законами "О милиции" или "Об ОРД", вам должны вручить копию постановления о проведении проверки, подписанную начальником отделения милиции либо его заместителем.

Если же вернуться к нашим компьютерам, от которых мы уже изрядно отдалились, можно заметить одно часто встречающееся упущение со стороны проверяемых. Они рассматривают компьютер просто как предмет, забывая, что на его жестком диске находятся в электронной форме те самые "документы", о которых так много сказано в разобранных выше законах и на которые распространяются все те требования об изъятии либо в копиях, либо с оставлением копий владельцу.

Вдобавок УПК требует, чтобы выемка документов, содержащих "охраняемую законом тайну", осуществлялась с санкции прокурора. Так что имеет смысл задействовать в охране компьютеров и закон "О коммерческой тайне". Только стоит его внимательно прочитать и выполнить его требования, дабы хотя бы на части компьютеров были документы, объявленные "тайной". Подсказка: главное, чтобы они там были; на диск они могут быть записаны и в зашифрованном виде, а пароль пользователю компьютера знать вовсе не обязательно.

Только предупреждаю: простой надписи на носителе информации о том, что это "коммерческая тайна", будет скорее всего недостаточно. Вы должны быть готовы предъявить все документы, которые требуются для установления этого режима, в соответствии со статьей 10 закона "О коммерческой тайне". Да и сам закон тоже не помешает держать под рукой.

И еще: помните, я говорил, что законодательство о милиции предоставляет ей даже больше прав, чем УПК? Вот тот самый случай: ни в законе об ОРД, ни в законе "О милиции" ограничений на изъятие любой «тайны» нет, ими охраняется только тайна связи, частной жизни, личная и семейная тайны. Вдобавок судебное решение требуется только на ограничение тайны связи, авсе остальное может изыматься общим порядком. Короче: придут и заберут все, что им нужно.

Еще одно ограничение – на проведение проверок и ОРМ в жилище. На него тоже требуется санкция суда. Так что приходилось встречать советы сделать в офисе некое подобие жилого помещения, чтобы потом, когда офис придут проверять, был повод громко возмущаться и требовать судебного решения "на осмотр жилища", поскольку им считается помещение, в котором кто-то проживает не только постоянно, но и временно. Ну, не знаю, не знаю: это тоже слишком хлипкое возражение, чтобы идти с ним в суд. А вот перенести часть рабочих мест из конторы по домам можно назвать разумным решением. Или вообще все – особенно если милиционеры, как они любят, забрали все компьютеры подчистую.

Еще один способ воспрепятствовать проверке – объявить проверяемые вещи «личными» и на этом основании запретить в них копаться. Это тоже довольно слабый аргумент: если с точки зрения закона осмотр помещения правомерен, не будет иметь значения, какие конкретно вещи осматриваются. Запрещен только личный досмотр и обыск.

К числу общих рекомендаций стоит в заключение добавить запрет для сотрудников фирмы разговаривать с проверяющими наедине, а также напомнить, что помещение организации большую часть времени контролируется все-таки ее работниками. Так что, если вы задумаете установить оборудование для аудио– или видеозаписи, это может стать большим подспорьем при доказывании нарушений, если что-то пойдет вдруг не так.