Валентин Макаров («Руссофт») о национальной платформе Евгений Крестников

Валентин Макаров («Руссофт») о национальной платформе

Евгений Крестников

Опубликовано 25 октября 2010 года

Главная проблема существующих концепций создания национальной программной платформы — преобладание политических мотивов и способов решения проблемы. О консолидированной точке зрения российского бизнеса «Компьютерре» рассказал Валентин Макаров, президент некоммерческого партнерства «Руссофт».

- Какова цель вашей ассоциации в проекте НПП или «маршрутной карты» российской индустрии разработки ПО?

- Целью нашей ассоциации в этом проекте было создание концепции развития российской индустрии разработки программного обеспечения.

- Это не было концепцией создания НПП на основе Linux?

- Нет, НПП первоначально была инициативой продуктовых и сервисных компаний, которые работали на российском рынке и видели проблемы, существующие у государства и у частного бизнеса в связи с отсутствием концепции развития индустрии. Параллельно развивалось движение компаний, работающих в сфере СПО, направленное на расширение использования СПО в государственных программах. Дело в том, что в последние полгода из недр государства появился целый ряд дорогостоящих проектов в сфере ИТ: программы создания национальных суперкомпьютеров, национальной операционной системы, национального российского поисковика, иннограда Сколково — всем было понятно, что количество инициатив и связанных с ними требований выделения денег из бюджета превышает разумные пределы. Если все профинансировать, то в государстве не останется денег, чтобы развивать концептуально индустрию разработки ПО. И поэтому мы решили — давайте объединимся и сделаем адекватную программу, которую примут все три ассоциации. И тогда предложим ее государству.

- Что это за ассоциации?

- Это АРПП (Ассоциация Разработчиков Программных Продуктов), РАСПО (Российская Ассоциация Свободного Программного Обеспечения) и НП «Руссофт», которое объединяет разработчиков программных продуктов и сервисные компании, разрабатывающие ПО на заказ.

- В вашей программе речь не идет о разработке национальной версии Linux?

- То, что мы предлагаем, это более общая концепция развития индустрии, включающая в себя в том числе и политику в отношении операционных систем. Притом не столько создание новой ОС, сколько выбор операционных систем, которые могут являться составными частями национальной платформы. Вряд ли закрытые ОС типа Windows могут быть частью платформы. Если в проекте участвует государство, то операционная система (а это базовый элемент платформы) должна быть как можно более открытой для всего сообщества. Лучше взять два-три мировых мейнстрима ОС в СПО и развивать их разными командами (сообществами) параллельно. Это снижает риски и создает конкурентную среду. Если одна из команд начнет хиреть — останутся другие. В развитии каждой из ОС участвуют тысячи людей по всему миру, и эти работы финансируются крупными фондами. Конкурировать с ними не только невозможно, но и глупо. Выбор операционной системы зависит от конкретного применения.

- Российские СПО-компании участвуют в этом проекте через РАСПО или кто-то из них проявляет индивидуальный интерес?

- В «Руссофт» есть ряд компаний разработчиков СПО: «Альт Линукс», «ГНУ/Линуксцентр», «Корус-Консалтинг». Есть «Аурига», которая на глобальном рынке работает в медицинской тематике с открытым кодом. Есть «Артезио», которая делает много софта на базе СПО для американского фармацевтического рынка. То есть ресурс разработчиков СПО в России существует. Кто будет финансовым оператором или менеджером, «Ростехнолигии» или купленная фондом NGI Mandriva — не так принципиально. Главное, чтобы они сохранили конкуренцию и следовали мейнстриму.

- Одобрение вашей программы со стороны властных структур уже получено?

- Пока работа идёт в рамках ассоциаций. Мы сделали главное — согласовали мнение индустрии. Если брать отношение к операционной системе, оно едино — использование СПО и следование мейнстриму его мирового развития.

- Каковы планы по поводу согласования программы?

- Есть правительственная комиссия по транспорту и связи под председательством вице-премьера Сергея Иванова, которая летом рассматривала вопрос информационной безопасности. Они пришли к выводу, что в оборонке и прочих критических областях применения софт используется зарубежный, что чревато потерей информационной безопасности и технологической независимости. Поэтому нужно выбрать те критические применения, в которых обязательно использование только российского софта или софта, основанного на открытом коде. Но список критических технологий должен быть строго ограниченным, иначе протекционизм потянет отрасль вниз.

- Стратегия развития платформы, как вы её будете продвигать?

- Пока мы направили в Минкомсвязи и далее в комиссию С. Б. Иванова предложение по составу участников рабочей группы, которая будет готовить материалы. И наши предложения были приняты. Теперь ждём, когда группу соберут в Минкомсвязи, и мы начнем работать вместе. В нашем предложении есть принципиальные вещи, которые интегрируют всю национальную программную платформу. Во-первых — это поддержка российского производителя при разработке критических приложений. И во-вторых — чтобы избежать коррупции и бессмысленной траты денег — предлагается критерий, определяющий того, кому государство может оказывать такую поддержку. Таким критерием может быть только выход продукта, разработанного при поддержке государства на глобальный рынок.

- На российский рынок?

- На глобальный рынок, на мировой. Государство финансирует НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) — каждый год там тратятся серьёзные деньги. И чем дальше — тем больше. И где после этого выход на мировой рынок продуктов российской разработки? Его нет! Поэтому если мы просто профинансируем НИР (научно-исследовательские работы) в области ИТ, то это будет неэффективно. Дадут ещё денег, исполнители опять что-то произведут, отчеты положат на полку. Необходимо чёткое требование, согласно которому — если ты выполнил работу на деньги государства, сделал продукт, занявший определенную долю глобального рынка — ты молодец и тебе прощаются эти деньги. Если ты не сумел занять нишу высокотехнологичной продукции на глобальном рынке, то деньги нужно вернуть.

- Говоря о мировом рынке, какие страны вы имеете в виду?

- В первую очередь это страны СНГ, что естественно. Вся Центральная Азия, Арабский мир, Латинская Америка. А потом уже самые конкурентные рынки — самые сложные. Потому что без победы на этих рынках мы ничего не добьёмся. Не стоит финансировать тех, кто из года в год перерабатывает деньги Минобрнауки, Минпромторга и на выходе ничего не даёт в виде продаж на глобальном рынке. Если мы такой принцип введём, то национальная платформа заработает. Те же критерии применяются, например, в Японии. Если вы получили от японского Минобороны деньги на военную разработку, то вы обязаны думать о гражданском применении этой технологии и продать её продукты на чужих рынках. И за счет этого Япония получит деньги, потраченные на оборонку, обратно в виде налогов. Или американцы — сейчас они готовы снижать барьер секретности, чтобы допустить на свободные рынки свои военные технологии, которые раньше были запрещены для продажи. Почему? Этими технологиями нужно завоёвывать чужие рынки или не допускать захвата рынка производителями из других стран. Это важнее, чем просто обладать оружием.

- В двух словах вашу концепцию можно изложить так: если ты не смог продвинуть свои продукты и услуги на глобальный рынок — верни деньги...

- Да. Третье, что надо сделать — реализовать ряд крупных конкурсных проектов, которые были бы направлены на информатизацию страны. Участие в них позволит нашим компаниям из средних стать большими — превратиться в серьезных игроков мирового уровня. Но критерий отбора исполнителей здесь тот же самый. Если вы продаете свои программы на мировом рынке, добились успеха и доказали, что можете работать там — вы должны получить преимущество при выборе победителя тендера и здесь. Сейчас не так — выигрывает тот, кто предложит нижнюю цену. Следующее важное нововведение — при отборе проектов НИР и выборе победителей тендеров, при подготовке концепции развития индустрии и т.д. — обязательно участие самой индустрии. Целесообразно привлечение отраслевых ассоциаций (состоящих вообще говоря из конкурентов) для организации государственных тендеров. Необходимо привлечение экспертов от индустрии для формирования технических заданий. Сейчас госструктуры приглашают своих экспертов, имена которых не разглашаются, для подготовки Технических заданий, а потом оказывается, что ТЗ подстроены под конкретного исполнителя. Пока организованный бизнес не будет привлечен к управлению этими проектами, трудно добиться, чтобы конкурсные процедуры были прозрачными, честными и т. д.

- Как к вашей инициативе отнеслись СПО-компании?

- Они начали первыми заниматься национальной программной платформой, поэтому сначала смотрели на наше участие с недоверием. Но скоро все встало на свои места, поскольку ряд компаний входит в обе ассоциации, к тому же масса входящих в РАСПО компаний гораздо меньше массы и количества компаний, которые входят в «Руссофт». И «Руссофт» представляет собой глобальный бизнес, который всё это прошел в других странах и знает, как разрешаются такие проблемы. Со временем, когда мы выдвинули свои аргументы против национальной ОС, против национального поисковика, мы поняли друг друга и все три ассоциации подписали меморандум, из которого мы убрали спорные вопросы. Между собой руководители трех ассоциаций выбрали такой принцип: если вопрос спорный — мы его не включаем в концепцию. Оставляем только то, с чем все согласны.

- Консолидировать рынок удалось?

- Удалось. Теперь осталось, чтобы государство выполнило своё решение по созданию рабочей группы и дало ей возможность зафиксировать наши предложения в виде проекта. С мая месяца прошло много времени, но никто пока не собирал нашу рабочую группу. Единственное, что было сделано — согласован её состав и подготовлен план работы.

- И когда это произойдет предсказать невозможно?

- В декабре, по решению комиссии Иванова, рабочая группа должна представить предложения. Осталось не так много времени.

- А в январе должен пройти тендер по национальной ОС?

- Нас никто не спрашивает о национальной ОС. Мы изначально были против этой концепции в том виде, в котором она сейчас существует. Видимо поэтому нас никто и не спрашивает. С таким же успехом нас можно было спросить про программу производства суперкомпьютеров или про национальный поисковик...

- А во что всё-таки нужно вкладывать деньги?

- Вкладывать деньги необходимо в НИОКР для создания новых технологий и инструментов программирования, а также в решение реальных проблем. Нельзя их придумывать, чтобы во имя решения проблемы пара олигархов разделила бюджет. Пример реальной проблемы — из-за отсутствия автоматизированного регулирования движения транспорта — идут колоссальные потери в экономики страны. Люди часами стоят в пробках, теряют рабочее время, а значит снижается ВВП страны. Нужно посчитать, сколько денег мы теряем и сделать систему регулирования дорожного движения, которая реализована во многих странах, критерием эффективности которой будет снижение потерь времени водителей. Существует много реальных задач ведомств, связанных с безопасностью государства. И есть много проблем в области управления государства. Спросите бизнес, какие приоритеты в приложении ИТ существуют в мире, и реализуйте аналогичные проекты в России. Окажется, что многие приоритетные задачи ИТ в других странах решены российскими компаниями. Но в России этот опыт не востребован, никого в государстве не интересуют наш опыт работы с ведущими зарубежными поставщиками продуктов и опыт работы с клиентами в рамках зарубежных проектов. Все понимают, что есть близкие гос.заказчику исполнители, которые победят в тендерах, разделят деньги и создадут неэффективную, но соответствующую ТЗ систему. Поэтому крайне важным критерием при выборе исполнителя, и даже обязательным критерием выбора поставщика, должен быть его опыт работы на глобальном рынке. Ты сумел победить в тендере зарубежные компании и сделать проект — тебе предоставляется преимущество в тендере на аналогичный проект в России.

- Ваш прогноз развития ситуации с НПП? Мы пойдем по традиционному для экономики России пути?

- Если не будет никаких внешних воздействий, то мы пойдем по традиционному пути.

- То есть снова распил и откаты?

- Я не буду говорить про распил и откаты, но косвенно об этом свидетельствует исключение организованного бизнеса из процесса принятия решений и их исполнения. С другой стороны, в руководстве страны заметен поиск альтернативного пути развития. Инновационного, модернизационного... слова могут быть разными, но суть одна — производство и продвижение на мировые рынки (включая Россию) высокотехнологичной продукции и услуг. Именно здесь делаются деньги ведущими мировыми державами, и эта идея вполне может быть «новой национальной идеей» и для России. Так или иначе, сегодня этот путь должен быть не только продекларирован, но и реализован государством.

- Сейчас мы стоим на распутье?

- Президент призывает к модернизации, инновациям и т. д. И мы к этому готовы, вся логика успехов российских компаний за границей подтверждает, что мы способны это делать. Если президент сможет принять эту идею и запустить реальные изменения, к которым его подталкивает мировое сообщество, то изменения могут произойти и даже стать необратимыми. Для этого руководству страны необходимо признать, что без такого движения модернизации не сделать, и значит придется слушать бизнес и вступать с ним в диалог. Мы ведь не революционеры, мы надеемся на то, что необходимые изменения могут произойти, и это пойдет на пользу страны и общества. Если процесс будет усилен благодаря активной позиции президента — тогда все может пойти гораздо быстрее.

К оглавлению