************

************

Это окно всплыло неожиданно, несмотря на то, что pop-ups были отключены раз и навсегда. От неожиданности он даже вздрогнул и машинально потер правой ладонью локтевой сгиб на противоположной руке, там, где уже отвердевшие «дороги» указывали пути в рай… «Помогите Ларсену!!!» – кричал заголовок окна. «Кто бы мне помог», – сплюнул себе под ноги Сергей (это для него в квартире стало вполне естественным, он опустился уже достаточно низко).

«ВСЕМ, КТО ХОЧЕТ СПАСТИ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА!!! – прочитал Сергей далее. – 14 НОЯБРЯ ПРОВОДИТСЯ БЕСПРЕЦЕДЕНТНАЯ АКЦИЯ ПО ВЫПОЛНЕНИЮ ОПЕРАЦИИ НА СЕРДЦЕ С КОНСУЛЬТАЦИЯМИ ЧЕРЕЗ ИНТЕРНЕТ! Убедительная просьба – в этот день ограничьте свой download, необходимы максимально свободные линии провайдеров в Западной Европе и Северной Америке. Ваш трафик может понадобиться Людвигу Ларсену – и благодаря Вам его жизнь будет спасена!»

И только сейчас Сергей понял смысл объявления на двери Интернет-кафе, которое он прочитал, прежде чем войти, но не обратил на него внимания: «14 ноября доступ в Интернет в нашем кафе будет ограничен, в связи с чем заранее приносим свои извинения».

Конечно же, никакого ограничения не будет, да и не должно быть – никакому Ларсену не станет легче от того, что в колхозе «20 лет без урожая» Вася с водокачки перестанет качать порнуху, все это за версту отдавало рекламной разработкой, но…

«Грэг уже на точке», – подумалось Сергею, но глаза его вновь вернулись к всплывшему окошку с призывом спасти жизнь какого-то неизвестного никому норвежца (судя по имени). «А кто спасет меня?..»

Надо было идти. Сергей встал из-за компьютера, отдал «десятку» администратору зала и вышел на улицу. Было довольно тепло для начала ноября, но Дикий зябко передернул плечами – он опоздал с дозой на несколько часов, началось то, что в самом начале своего падения Сергей принял за простуду – абстиненция. Героин вошел в обмен веществ прочно и необратимо, организм каждой своей клеточкой кричал «ПОРА!», надо было торопиться – если не хочешь заработать ломку.

Через пару кварталов стало очень людно – Сергей обратил внимание на это, задев локтями человек двадцать, в недоумении остановился, осмотрелся. Сложилось впечатление, что все собравшиеся перед ним люди куда-то опаздывают, но никак не могут преодолеть какую-то преграду, а потому толкаются, кричат, ругаются и безрезультатно пробуют выяснить, что же там впереди. Он тоже опаздывал; Грэг мог уйти, распродав сегодняшний запас, и что могло случиться в этом случае, Сергей знал не понаслышке – боль, затмевающая солнечный свет, страх смерти, выкручивающий суставы… «Дикий» попробовал протолкаться сквозь толпу – не получилось.

Впереди слышался вой милицейских сирен – судя по всему, людей не пропускали сквозь оцепление. «Черт возьми, неужели облава? Или очередная заказуха? – испугался Сергей. – Вдруг Грэга нет на месте – его взяли или спугнули с насиженного места? Что же мне тогда делать?»

В принципе, к Грэгу уже можно было не торопиться – наверняка тот, едва заслышав сирены, ушел заранее подготовленным, ему одному известным путем; дилеров в этом районе Сергей больше не знал, где купить героин – не представлял. Ноги стали ватными, похолодело внутри – казалось, что сердце вот-вот остановится, но оно вдруг забилось с удвоенной силой; СТРАХ, да-да, именно Страх с большой буквы сковал все его члены и остановил все мысли – все, кроме одной: «ГДЕ?» Деньги уж не имели значения, он и не думал о них; надо было выйти на дилера, а что будет потом, лучше не загадывать – скорее всего, состояние Сергея к тому времени просто не позволит ему торговаться, и, уйдя от дилера, он только спустя некоторое время сообразит, что остался без денег, часов или чего-нибудь еще (некоторые драг-дилеры не гнушались и вещами).

«Дикий» побрел в обход оцепленной зоны, даже не поинтересовавшись причиной оцепления. Позади остались несколько переулков, Сергей машинально искал на стенах граффити «Я люблю тебя» – так обычно метили свои точки продавцы криминального товара. Неожиданно из подъезда дома, мимо которого проходил сейчас Сергей, выскочил человек в спортивной неброского цвета куртке и кепке, надвинутой на глаза. Он, не оглядываясь, прицельно швырнул в мусорный бак целлофановый пакет с чем-то объемным и, судя по звуку падения, мягким, и быстро зашагал прочь, втянув голову в плечи. «Дикий» тупо проводил его взглядом и собрался было идти дальше, но что-то подтолкнуло его к тому, чтобы взглянуть на тот сверток поближе. Воровато озираясь, он приблизился к мусорному баку, оглядел смотрящие на него с немым укором окна окруживших его домов и запустил руку внутрь помойки. С шумом и мяуканьем из бака выскочила грязная, лохматая кошка с проплешинами. Сергей отскочил в сторону от неожиданности, но рука его уже цепко держала большой и довольно тяжелый черный пакет.

«Дикий» зашел с другой стороны помойки, откуда его не было видно из дома напротив, с трудом развязал туго затянутый узел и заглянул внутрь. Там было короткое серое пальто в ржавых пятнах, голубые «вареные» джинсы и белые кроссовки. Сергей подержал все это в руках и медленно опустил на землю. На мгновенье он вспомнил, куда направляется, но его внимание привлекло что-то тяжелое в кармане пальто; на свет появился вороненый пистолет с прикрученным к нему глушителем. «Дикий» тут же накрыл его полой пальто и быстро осмотрелся по сторонам – не заметил ли кто…

Сразу же стало ясно, по какому поводу выли «сирены», что за «ржавчина» покрывала одежду, выброшенную в мусорный контейнер – из пистолета стреляли в упор, брызги крови попали на пальто, брюки и обувь киллера. Преступник переоделся (судя по всему, он не исключал и такую возможность, храня в нужном месте сменную куртку), сбросил пистолет и ушел…

Сергей открутил глушитель с пистолета, аккуратно вытер его джинсами, швырнул обратно в контейнер содержимое пакета, а оружие сунул в карман – его вновь посетили мысли о героине, а цена у пистолета могла оказаться очень высокой. «Надо глянуть в справочнике по оружию – что за модель, потом узнать цену, – решил Сергей. – Можно будет продержаться довольно долго».

В квартале от «Дикого» вновь завыла сирена, ударив по барабанным перепонкам. Сергей поморщился, ощутил холод вдоль позвоночника, захотелось увидеть Грэга и взять у него дозу. Сунув руки в карманы, парень зашагал в обход оцепленных улиц, в надежде встретиться с дилером.

Холодный осенний ветер подгонял в спину. Идти было легко, зрачки шарили по сторонам, ноги разгребали листья на тротуаре… «I Love You» – бросилось в глаза неожиданно, буквы были намалеваны криво, крупно, очень яркой голубой краской. «Где-то рядом…» – понял Сергей, остановился прямо под надписью, встал спиной к дому, огляделся. К нему должны были подойти. За ним сейчас, конечно, наблюдали – из окон напротив или из подъезда справа от него – просто так никто никогда не сделает первый шаг. «Дикий» машинально потер левое предплечье в ожидании укола. И этот жест словно подогнал дилера – из подъезда дома напротив к нему направилась молодая особа, вся в джинсе, с маленьким дамским саквояжем (из тех, что запираются на замочек или код).

– Я не знаю тебя, – сразу же сказала она, подойдя вплотную. – Чего ты хочешь?

Сергей посмотрел на нее, потом на саквояж.

– Я свой, – тихо произнес он. – Мне плохо, пора уже… Что-нибудь…

– Свой? – недоверчиво скривилась девица. – Так чего надо-то?

– Героин.

Девушка воровато оглянулась.

– Ты чего орешь? – спросила она, хотя «Дикий» сказал этот «криминал» полушепотом. – Я таких слов-то не знаю. Ты мент?

Судя по разговору, девица знала все тонкости закона, в выражениях не стеснялась, была уверена в безнаказанности. Сергей вздохнул, осмотрелся и закатал рукав пальто вместе с рубашкой. Дилерша только краем глаза взглянула на «дороги» на левом предплечье и продолжала смотреть в глаза «Дикому». Тот снова непроизвольно скосил глаза на саквояж, словно видя сквозь крышку аккуратно уложенные шприцы с набранным раствором.

Взгляд девушке был знаком, подделать его практически невозможно. Она ухмыльнулась:

– Да, ты точно… «Свой»… Давно?

– Четыре месяца, – Сергей облизнул пересохшие губы. Начала пропадать ясность мысли, в любую секунду могла начаться ломка. – Я что, на исповеди, твою мать?

– Не поняла, – голос сразу стал металлическим. – Ты меня с кем-то путаешь, мальчик. Хочешь хамить – пожалуйста, но я вижу, тебе уже недолго осталось, скоро штаны с себя последние снимешь за дозу, лишь бы суставы все на место вернуть и мозги склеить. Деньги есть?

– Да, – ответил Сергей и тут же вспомнил, что денег нет.

– Я жду, – властно поставила все на свои места дилерша, оперлась спиной на стену под голубыми буквами, открыла саквояж и, достав губную помаду, принялась наводить глянец на свое и так симпатичное лицо. «Дикий» сунул руку в карман и нащупал забытый от приступа абстиненции пистолет.

«Ах, ты, сука, – зажглось в мозгу у Сергея. – Губки она красит…»

Он покрепче сжал рукоять пистолета в кармане и вытащил его, направив девице в живот. Она же, увидев оружие, отскочила в сторону, мазнув «губнушкой» по щеке и хлопнув крышкой саквояжа.

– Ты что, сдурел? – крикнула девушка. – Убери нахрен!

И добавила потише:

– Ты что, думаешь, я одна здесь?

– Патронов еще больше, – хмыкнул Сергей, понимая, что идет ва-банк – выстрелить он вряд ли бы сумел, несмотря на страшное желание уколоться, хотя в морду дать этой смазливой гадине он бы не отказался.

– Не стреляй, слышишь, придурок, – шипя, как кобра, тихо говорила девица. – На, возьми, – она швырнула в него шприц с дозой, тот упал в опавшие листья. – А теперь проваливай, кретин. И не появляйся здесь никогда, я тебя запомнила, а кому надо, так те еще и сфотографировали.

Сергей, не сводя глаз с дилерши, наклонился за шприцем, поднял его, обтер от сырости о брюки, как недавно глушитель от пистолета, и сунул в карман пальто.

– Спасибо, – медленно ответил он на жест далеко не доброй воли. – Не появлюсь.

Он попятился за угол и, когда испуганные злые глаза скрылись от него за домом, побежал. Помчался так, будто не было этих четырех месяцев на героине, будто он всю жизнь занимался бегом на спринтерские дистанции. Но он мог не стараться так бежать – погони за ним не было…